Я посмотрел на Достоевского,
а он, как будто заводной,
качает с горькою усмешкою
своей плешивой головой
и говорит так укоризненно:
- Ну я же вас предупреждал.
А вы что сделали с Отчизною,
какой устроили скандал?!
Закрались в душу оправдания,
но Чернышевский со стены
после неловкого молчания
напомнил розовые сны,
какие снились Софье Павловне
и дни и ночи напролёт:
- Ну кто же не мог сказать заранее,
что этот номер не пройдёт?
Неразговорчивый до этого
очнулся автор книги "Мать".
Он плюнул на пол и посетовал:
- Вам только сонники писать!
Иван Сергеевич не вытерпел,
любя Полину Виардо,
он возразил: - Вы не на митинге,
плевать пожалуйте в ведро.
И попрошу свои амбиции
на женщин не распространять.
Литература - вне полиции,
она как Божья благодать.
Среди возникшего смятения
кричали кто во что горазд.
Льва Николаевича (гения!)
роняли на пол восемь раз.
И даже Пушкин с Грибоедовым,
достав дуэльный пистолет,
за Добролюбовым с ним бегали,
в углу рыдал бедняга Фет.
От глухоты и недомыслия
старик Державин как-то скис,
тайком читал Агату Кристи и
ходил до ветру на карниз.
Оно, понятно, дело личное.
Простите, если что не так.
Какие могут быть приличия,
когда кругом такой бардак?
Казалось он уже не кончится,
но все полезли в образа,
когда затопала уборщица,
и я с трудом открыл глаза.
01.02.2002