Ещё недавно горячо
нас обнимало лето.
И вот хладеющим лучом
мы все едва согреты.
Хотя по-летнему светло,
но, как на акварели,
размыто летнее тепло,
в нём обнажились мели.
С древесных куполов сусаль
сошла шуршащей грудой.
До срока скрытая печаль
явилась неоткуда.
Она, как родовой недуг,
сцепленный с хромосомой,
является нежданно, вдруг,
незваною персоной.
…А помнится, в конце зимы
на Масляной неделе,
печаль, с тобой расстались мы –
пекли блины и ели.
Казалось, словно холода,
как гниль из сердцевины,
апрель исторгнул навсегда
болезни той причины.
Но, вот, приметою к дождю,
под осень ты явилась…
Ну, что ж, я зиму пережду,
пока сдаюсь на милость:
Привет, осенняя хандра,
души моей приборка! –
коль надо, лей, хоть из ведра,
лишь не трави ты... хлоркой.