Воздвижение Эльмиры

 
            ОТРЫВОК № 7
                из
          восточной  повести
          
              ЭЛЬМИРА               

Как  часто  видим  мы
Движенье  туч  едва  заметное.
Но  ветер  встречный  вдруг  следы
Все  обнажит  и  соберётся  плотное               
Скопленье  их. И  вот,  как диво-борода,
Спускается  на  нивы  и  леса
Туча  огромная, и  разрывается  гроза,
Сверкают  молнии.  А  вы  свои  глаза
В  испуге  прячете  и  уши  кое-как,
И  Бога  просите.  А  Он  уж  бдит  никак…                1)
Вот  так  и  человек, когда  спокоен – мил,
Податлив,  красуется  собой, но  неучтив
И  дерзок, когда  его  достанет « сатана»
Или  иной  по  мере  ваших  сил,
И  провоцировать  на  бой  он  станет, –
Не  ждите  мирного  тогда  конца:
Он  будет  биться  с  ним  и  так  и  этак,
Покуда  не  воздаст  им, осудит  подлеца:
Добро  в  возмездии  воспрянет!
Тем  более, когда  есть  жизненный  мотив.
Тому  Эльмире  быть, коль  выдалась  судьба…
             *                *                *
И  вот  она, сорвав  с  себя
Сеть  пут, неистово  вдруг  закричала:
« Апа,  Апа! — и  бросилась  к  нему, —
Я  здесь  во  всём  лишь  виновата:
Что  не  смогла  принять  его;
Презрела, что  в  его  гареме,
Себя  постлать  как  простыню.
И  ты  теперь  пред  сворой  этой
Предстал  за  ненависть  мою!»
Старик  ласкал  скупым  движением
На  лбу  её  седую  прядь.
Не  ведал  он, что  за  мгновение
Так  дочь  обречена  страдать.
Айткул  привстал от  удивления,
А  курбаши, открывший  рот,
Застыл,  незнающий  мучения,
Лишь  для  того, чтоб  вновь  кричать:
— Смотрите, чудо!  Сам  Аллах
Её  настиг  суровой  карой:
Она  бела… И  где  же  смоль
Её  волос,  скажите  люди?!

Эльмира  вдруг,  себя  найдя
В  плену  безмолвия, привстала:
Пред  ней  лежал  седой  старик,
Джусуп  повязан… «Что же  стало? —
Мгновенья  пролетали. Приходя в себя,
Она, как  в  западне  чреватая  пантера,
Способная  на  бой  хотя  б  на  миг,
Хотя  бы  на  йоту  оттеснить  гиеновую  стаю.
Вдруг  во  весь  свой  рост  поднялась
И  выпрямила девичью  стать  свою.
А  эта  горе - тишина  едва  порхала…
Она  энергией, как соком, наливалась.
Её  лицо  на  виду  у  всех  меняло  очертания,
Глаза  вмиг  засверкали  блёстками  алмаза,
Как  та  пантера, выгнулась  в  чертах  подобия,
А  пальцы  рук  за  ними  устремились  вверх:
Вот-вот  и  в  небе  загремит  гроза,
И  тут  Эльмира  разразилась:
— Да  не  мужчины  вы! —  Она  им  прокричала.—
Не  в  силе  Бог, но  в  правде  и  в  любви:
Вас  покарает  в  жизни  сам  Аллах!
Бог –  Вседержатель, и  Он  для  всех  един –
И  мусульман, и  христиан, и  иудеев, и всех  иных
Которых  приютила  здешняя  земля, —
Она  поверх  голов  басмаческих  вмиг  устремила
Свой  взгляд: —  Во  всём  есть  Промысел  Господен…

А  вы  ничтожные  и  кровожадные  сыны,
Чьи  будете?!— она  на  выдохе  спросила.
Шум  возмущённых  пробежал  волной
И  вновь  затих, как  устоявшийся  прибой.
Эльмира  тут  же  продолжала:
— Кичитесь  вы  своею  силою  подобно
Тому  же  барсу,  что  в  горах  вольготно
Живёт  и  ловит  живность, только  в  меру
Природой  нарождён.  А  вы  подобны  волку,
Который  режет  стадо  всё  взахлёб  от  крови.
Так  чьи  вы  будете?!  Заблудшие  сыны…
Умом  вас  наградил  Бог  от  рождения.
Но  как  вам  жить?  поведал  сам  Аллах!..
А  вы  ж  мечтаете  о  том  на  небесах?
Но  на  земле  вам  нет  сравнения
Среди  людей!  Одни  лишь  удивления…
А  незадача  в  том,  что  ныне
Вы  недостойны  той  святыни,
В  которой  славен  человек.
Вот  курбаши, ваш  подлый  бек,                2)
И  ваши  сотни  здесь  в  желаньях  жить
При  нём,  но  тут  же  умертвить
Готовы  старика  и  пленного  Джусупа,
И  даже  женщину  немыслимо  и  тупо
На  то  свои  умы  и  силы  приобщить
Готовы, чтобы  Бога  унизить, обозлить.
Вы  и  только  вы  позорите  Аллаха!
Остановитесь  пред  Его  лицом…
Коли  горит  костёр,  а  недалече – плаха.
Кто  видит  в  этом  суть  расправы  над отцом?
А  он, — она  вонзила  взгляд  на  Кадырбека, —
Он  распирает  грудь  вам  от  речей  и  смеха…
И  Бога  призывает  на  помины  века.—
 Эльмира  повернулась  в  сторону Айткула,
Готовая  назвать  уже, как  курбаши  назвала.

И  вот,  как  тот,  кто  поступь  страха
Впитав  в  себя, безумен,  дик,
Готов  рычать,  терзать  сам  зверя
В  тот  для  него  кошмарный  миг, –
Вдруг  завопил  Айткул  и  тут  же
Стал  бить  себя  он  по  лицу…
— Молчать!  Нечистая  в  ней  сила!
А  ну,  джигиты! — бросил  бай.—
Сжечь  старика,  капыра  в  яму…
Пусть  охладит  младую  кровь.
А  завтра  я  ему  расправу
На  всё  джайлоо  преподам! —
И  снизив  тон,  он  буркнул  снова:
— Нельзя  оставить  вас  на  час.
Мне  что  с  собой  носить  посуду,
Чтоб  оправляться  каждый  раз
При  надобностях… Позвольте, не  могу! —
Он  руки  развернул  и  носом  клюнул
В  знак  несогласия,  и  тут  же хохотнул.
Вновь  больно  пнул  ногою  в  спину
Джусупа  и  грозно  продолжал:
— Пусть  знают  впредь:  мое  решение
Никто  не  смеет  нарушать…
На  то  сегодня  я   сожжение
Свершу, и  вновь  велю  казнить
Того, кто  смеет  мне  дерзить! —
«Иншала-а-а…»—  неслось  вокруг.
И  этим  подтвердилось  айткулово  сомнение
В  Кадырбеке, как   курбаши,  на  круг.
В  который  раз  не  только  вдруг,
Но  в  пику  Богу  избрали  плаху,
Что  означает  знать –  «хвала  Аллаху».
Таков  по  вере  алчности  их  путь.
И  сколько  раз,  прикрывшись  им,
Так  зло  творят   безумием  своим.
А  впредь,  удастся  ли  их  к  истине  вернуть?..
                (140)
Примечания: 1) «…уж бдит никак»  – "никак" есть простонародное вводное  слово: кажется, как  будто; 2) «…бек» – титул  мелкого правителя как и добавление в значении господин.
Предыдущий отрывок №6 смотрите под  рубрикой «Забавы изуверов» и т.д.                141/4
                Вчерне – 1968 г., г. Фрунзе
                Набело – 1992 г.