Мне захотелось — странно, почему?
изобразить морских подобье волн...
Но затхлость тела, времени и тьму
внезапно наступивших мыслей сонм
преодолеть немыслимо резцом,
что вложен был — о, как бесправна плоть! —
всяк сущего невидимым Творцом
в персты мои, сложённые в щепоть...
Под звук рожка травить и настигать
добычу — и засовывать в ягдташ —
чтоб, слушая, как свищет нахтигаль
в дубовой роще, вновь принять шантаж
навязчивых рефренов, строк и рифм,
умножив помраченье на улов.
И ночь подстерегает — хищный гриф,
орёл-стервятник, — чуя гибель слов.