В тот дом вели запретные ступени.
Едва дыша, преодолела их.
Хозяин предо мной раздвинул тени,-
он бледен и загадочен, и тих.
Не просто кров, где он спокойно дышит,
не просто стены - крепкая броня,
а цитадель, которая не слышит,
не хочет знать и принимать меня.
Здесь невозможен ток прикосновений.
Мне чай несут, намеренно спеша,
чтоб не рванулась в неповиновенье
подраненная ревностью душа.
Подсказка - чай. Непринуждённость слова
должна витать в ухоженном раю.
С опаской обречённого больного
я этот яд соперницы не пью.
Но не могу спокойно осмотреться,
как бы хозяин мне ни помогал -
такая рана сокрушает сердце
при виде белоснежных покрывал!
Здесь всё обжито, всё одушевлённо.
Последний аргумент в негласный спор.
Здесь только я являюсь вне закона,
как самый жалкий, самый подлый вор!
...Гостеприимен. Не жалеет красок.
В какой-то миг из-за его плеча
на полке вижу: возле детских сказок,
подаренная мной, стоит свеча.
Единственное проявленье мщенья,
единственный упрёк его вине, -
надежда, что в минуту возгоренья
здесь с сожаленьем вспомнят обо мне.