В подвал океана, наполненный тьмой,
Я белой актинией тихо спустился:
Откуда-то свет фиолетовый лился
И тонко смеялся над сплющенным мной.
И я догадался – в истоме немой
Всё это пространство колдунья обжила,
И неутолённой ажурною силой
Из тьмы выжимала огонь неживой.
И я фиолетовым сделался вдруг!
Пронзаемый радостно-женственным взглядом,
У ног распластался доверчивым гадом,
И пил темноту фиолетовых рук.
Я веки с трудом разлепил – надо мной
Лицо скифской бронзы звенело улыбкой.
Она отпечаталась в памяти липкой
Моей неожиданно тёплой, земной.
И я, ей поверив, уснул навсегда.
Мне юная женщина снилась у дома.
В лице смугло-южном змеилась истомой
Фиалково-мёртвой морская вода,
На чёрных губах пузырилась беда,
А в белых глазницах ворочался – HOMO!