Хватит придуриваться; я видел как они лизали кровь и принюхивались к испражнениям: им было весело - о это чудо патологии. Пороховая гарь овевала их, стоящих вечно на стрёме. Ура, они увидели её: смуглую, охрипшую с обагрёнными по локоть лапами. Ещё немного и она падёт в их инфантильные объятья. Ура!
Оглянувшись ты видишь: у них на коленях сидит пьяная женщина - иногда она пьяная в стельку, иногда под хмельком; по чреслам её ползают туалетные мухи. Давно уже пора её канонизировать, она мирроточит и бубнит страшные негритянские проклятья.
Ну вы и даёте, мадам.
Ну и кому вы даёте, мадам?
Этот ваш дадаизм, мадам -
чистое ****ство. Научитесь говорить нет, мадам, и подумайте лучше о детях пробивающихся сквозь перегной вашей порнографии.
Дома уже всё обосрали, а здесь: охапки цветов, слоистое сало, свободная кубинская любовь - жри не хочу. Они уверены: хаки им к лицу и девы будут висеть на них виноградными гроздьями; и девы будут вешаться на них, словно на фонарных столбах. Они роковые, фатальные. На них мастурбируют дикторши теленовостей: красотки без трусиков и с душой размочаленной, словно после оргии.
При слове "империя" они возбуждаются и машут своими куцыми хвостиками. Славные ублюдки, джентльмены удачи, шелудивые псы Третьего Рима, уже давно потерявшие нюх. Над ними, перегнувшись, раскинулись лесбиянские мосты в белобрысое будущее. Перебрав химического пива, они мочатся под ними древнерусской перекрученной струёй. Завтра будет новый день и новые теледебаты. Газетные архангелы раструбят о их магнетических подвигах, так что гипнабельные мертвецы восстанут из гробов; восстанут, восславят и все как один воскликнут: осанна.
Осанна вам садисты, чьи карманы прогнили от скальпов. Осанна вам моторолы, стрелковы и гиви - зомби алчущие мозг человеческий. Ничего не изменилось. Даже после смерти, даже после горящей путёвки в ад, в самое горнило геенны огненной - ничего не изменилось.
Осанна.