Мы что-то стали жулиться,
сунулись в передряги.
Темною летней улицей
встретились нам коняги.
Их под арест брали,
нас с тобой не спрося.
В городе им нельзя.
Разве ж они знали?
Прячется по подъездам
наше больное горе.
В этом искусстве бездарь
тот, кто поверит ссоре.
Мы что-то стали нервные,
плачем от скрипа двери.
Бедные и неверные,
рыжие мы тетери.
Июнь 1980