сочинение прозы вовремя исполнения обязанностей
(к сериалу ИзНанка Января)
обнимая её, Буратин как-то невольно задумался о превратностях судьбы, что-то философское - конечно, это не снижало его темпов, он был, что называется, не эгоист, особенно на первом свидании старался вовсю понравиться избраннице, доверившей ему своё счастье, был безукоризнен, никогда не разочаровывал, правда, говоря новой любимой привычные штампы, не стараясь находить изысканные новации, кроме всего прочего чреватые недоразумениям и вопросами, способными охладить девушку или даже взбесить, если попадётся двусмысленность, вообще - не то.
повторение штампов же имело свои отрицательные моменты: Буратино сэкс не поглощал, как в иные, прежние времена - это не то, чтоб огорчало, оставляло чувство недоработки и недополучения удовольствия, но - ко всему человек привыкает в постели, даже женщина, не говоря о мужчине - и Буратин бы сейчас не переживал - хотя, если по чесноку и без лука - положа руку на сердце - так сказать, на её грудь, - он и сейчас особенного огорчения за себя не испытывал, она получала своё счастье - он даже был уверен, что она не изображала наслаждения, получала своё добросовестно, он за себя не опасался, не из-за обычной мужской ленивости, действительно, отрабатывал доставление женщине радости по полной программе и выкладке - даже понимал, что она наслаждается не одними фрикциями и его голосом, ей тоже надо, чтоб он был сосредоточен, восхищался по настоящему, восторгался, а не штамповал её во всех смыслах, однако, считал слишком уж такое поведение баловством - настоящая женщина должна понимать, что мужик добивается её на начало, а после уж ей самой надо им как следует пользоваться - тут Буратин свой опыт не старался модернизировать.
однако, как самодеятельный писатель, он сейчас из необязательных размышлений и философствования стал переходить к смутным замыслам прозы, даже не видя ещё масштабов и перспектив - писал он в стол, так что момент подсчёта гонорара у него всегда отсутствовал, и, садясь за письменный стол, Буратин не замышлял о размере начатого.
конечно, ему и самому сейчас показалось несколько курьёзным хаотичное переплетение обрывков сюжетных линий, образов действующих лиц, даже каких-то словесных конструкций - он усмотрел в одном совпадении литературную перспективу: поскольку его фамилия была Буратин, что в школе, ясное дело, обрекло его на прозвище Буратино, а лежавшую под ним новую возлюбленную он прежде знал, она была заметно его постарше и некогда была предметом тайного вожделения, удовлетворить которое он не считал реальным, так что теперь осваивал, так сказать старую мечту в виде ещё очень даже привлекательной женщины, и чувство, конечно, не совсем первого свидания должно было его как-то отвлекать от литературных изысков, но, наоборот, его подтолкнуло совпадение фамилий... нет, она не была Буратино, и мысль о квазисупружеской "первой брачной ночи" его не отвлекала - фамилия таинственной знакомки была Папакарлеониди, её в те времена призывали пацаны Папа-Карла, так что сейчас сюжет весьма и весьма особенного произведения у него возник именно исходя из прозвищ его и его ново-старой возлюбленной.
замыслы прозы у него, если честно, возникали в подобных ситуациях и прежде, то осуществлялась после, чаще - забываясь совершенно, но сейчас у него появился зуд непривычного желания поделиться прям сейчас с возлюбленной своими мыслями - но - он при всей своей романтичности и ее знакомством с его хобби - а она имела отношение к литературе - он заставил себя отказаться от мысли прямо вовремя сэкса поделиться творческими планами, хорошо понимая что вся ее толерантность и любовь к литературе не позволят ей не взбеситься, поскольку... И тут он неожиданно для себя понял, что она в данный момент тоже отвлечена на какие-то мысли - они сегодняшнее свидание начали с банальной беседы о творчестве друг друга, и он предположил, что она даже дала ему не вполне бескорыстно: она поделилась своими проблемами по новой своей прозе, пусть прямо не пожаловавшись на нехватку впечатлений о сэксе, но там было ясно - он как раз и воспользовался темой, чтоб ее склонить, уговорить, признаться, прийдя в гости далеко не рассчитывая ее потрахать, не видел подходов, и разговор о литературе не имел цели её уболтать - возможно, у неё тоже встреча с ним не имела цели ему дать, и разговор привёл к теме вполне невольно, но уж тогда и у него, и у нее явно чуть ни одновременном появилась одна идея потрахаться, и Папа-Карла скорее, как он сейчас заподозрил, довольно цинично - впрочем, что для его понимания её характера было ей не очень свойственно, - в той или иной форме всё равно имело подоплеку получения от бывшего юного знакомца недостающих для творчества впечатлений.
- Как вы? - спросил он, стараясь строго сохранить тон своих штампов. - Хотелось бы себе польстить, что впечатления дадут творческие всходы.
- Вы готовы обсудить? - проницательно еле заметно улыбнулась она. - Это совершенно меняет сюжет. Как раз нам обоим требуется небольшой перерыв, что вы не хотите спускать, я вижу, могу поддержать вашу долгоиграющую пластинку, останавливайтесь. Вам в голову пришло, что и я, и вы пишем в данном процессе?
- Ну...
- Хорошо: мне - да. И это меня как-то не отвлекает, правда, хотя я точно это не обязательно потом выложу на бумагу - но это даёт что-то необычное, и то, что я думаю, и что вы - тоже... Между прочим, я не о подробностях процесса...
Уверенна, и вы.
- Сколько совпадений... - Буратин подумал, что проницательным себя всерьёз не считал. - Я о том, что Буратино...
- Папа-Карлу? - она улыбнулась уже открыто. - Представьте, я - тоже. Возможно, этот сюжет предопределён.
- Да, похоже...
- Тогда продолжим сам процесс, - сказала она.
***