«Земную жизнь пройдя до половины »,
Я очутилась в джунглях, не в лесу.
Но я, как бывший житель Украины,
Пускать не стала горькую слезу,
Хотя и было страшно поначалу.
Ведь я прошла уж не одну грозу,
Да и зверья в родном лесу хватало.
Мы голыми бежали под «Ату!»
И хрюканье зажравшегося сала.
От страха слюнки не было во рту,
Так жёлчной завистью мерцали лисьи взгляды.
Но ставить крест нельзя нам на мечту.
Прививка есть в нас издревле от яда –
Божественной «комедии» Исход.
Что нам каких-то семь кружочков Ада?
Взгляните только, нам который год,
И темы не останется для спора.
Библейских прародителей мы род.
Нет-нет, не нарываюсь я на ссору.
Уж лучше хвост привычно подожму
И юркнет взгляд мой, как мышонок, в нору.
Кому отсыпать манны? Никому?
А может быть ещё кому-то Тору?
Бог новый нужен сердцу и уму.
Мессия, видно, явится не скоро,
Приелось потихоньку Рождество,
Да и Аллах, как Молох, в казнях спорый.
Нет, я не против, я за торжество.
Ведь Бог един и, как дикарь, всеяден.
Сама б иметь хотела Божество.
Но Он невидим мне и непонятен,
Вергилий же в сусанины не дан.
Лишь голос внутренний урчит, хоть и невнятен.
Так в джунгли я попала, как профан.
Что было делать? Вновь искала нишу.
Иметь мечтала собственный диван,
Над ним ещё некаплющую крышу.
Чтоб было что поесть, и что надеть.
Желательно, чтоб всё упало свыше
Иль чтобы не особенно потеть.
Судьбу свою просила – от вниманья
К моей особе малой чтоб спасла:
Роль не по мне быка, что на закланьи
Тем паче отпущения козла,
Когда однажды кончится признанье.
Я лишь грибок. Жую, свожу без зла
В труху ненужные отходы Древа Знанья,
Росткам готовлю почву. Я мала
По всем возможным меркам мирозданья,
Мой труд почти не видим, скромен след.
Что важно? Вижу в этом созиданье,
Хотя, в чём польза верная, в чём вред,
Никто ещё пока не знает точно.
Мне и самой не ведом сей секрет.
И, к сожаленью, не узнать досрочно.
Не видно мне, что деется в верхах,
Как не видать Жирафу сверху кочку.
Но даже темнота, как грязь и прах,
Полны живых существ, борьбы, движенья.
Всем сущим движет голод или страх
С инстинктом вечным жизни продолженья.
Никто ещё не смог наесться впрок,
Поэтому вокруг идут сраженья.
Всегда по двое на один кусок,
Но чаще алчных ртов намного больше.
Глядишь - и сам кому-то на зубок,
Хоть весь в шипах да и полыни горше.
Взгляните, до чего огромен Слон,
А на куски кровавые раскрошен,
Гиен ничтожных стаей окружён.
И ведь с какою толстою был кожей!
Для всех живых, увы, один закон.
Вот, Бегемота с Крокодилом тоже
В пыль Солнце вместе с их жильём сожгло.
Никто себя ничем спасти не может,
Когда однажды время подошло
Иль так, как здесь, в реке лишь сухость ила.
Отсрочка лишь, коль очень повезло.
В итоге ж сдохнет тот, с кем власть и сила
Совсем, как тот, кто очень мал и хил.
Так есть, так будет, так извечно было.
Никто ещё сей рок не победил.
Нет в жизни ни жестокости, ни смысла.
Что гневаться и зря свой тратить пыл?
Здесь, в джунглях, не играют роли числа.
Возьмите хоть к примеру муравьёв.
Идеи вздорной споры влезут в мысли –
И весь народ к безумию готов.
Любой – ничто, дурак он или умный,
И толпам подчиняется без слов
Иль верит в этот кавардак безумный.
К чему же я пришла в конце-концов?
Ура! Пришла живой и целы струны.
Что хаять джунгли? – Дело дураков.
Я дом здесь обрела, с семьёй осела
И не для всех закрыт он на засов.
Я всё взяла от жизни, что хотела,
Хоть климат здешний был суров порой.
И занималась лишь любимым делом,
Его считая лёгкою игрой.
Я тонкому лучу бывала рада,
Пускай в заботах каждый день был мой,
Слегка на семь кругов похожий Ада.
Лишь для защиты сжат был мой кулак.
Чужого тоже не было мне надо.
И Рай - в душе, пускай вокруг бардак.
Не ведомы мне злоба, зависть, скука.
Мне повезло, сама не знаю как,
Вдруг вырваться из замкнутого круга
И выжить всем законам вопреки.
Теперь, как сына, научу и внука,
Как силы набираться от строки.
2011