Они владеют банками

               
               
            "Они владеют банками"

 Однажды по случаю моего дня рождения у меня, как всегда, собрались гости. И, как всегда
моих гостей можно было разделить на две чётко различимые группы: ''русские''и ''нерусские.''
Под  ''русскими,'' как вы понимаете,  я подразумеваю  евреев — иммигрантов из России. Так
нас называют американцы и так мы стали называть себя сами, поскольку слово
 "русские"  точнее всего отличает нашу социально — этническую группу не только от американцев
вообще, но и от американских евреев. Как всегда ''русские''  пили водку на русский манер
( то есть не разбавляя, под солёный огурец или селёдку) а ''нерусские''  развлекались тем, что
смотрели, как  ''русские это делают.'' Словом всем было хорошо и весело. Обед удался.
 Я не случайно  называю моих гостей, не говорящих по-русски  ''нерусскими,'' а не
американцами, потому что не все они были американцами. Была среди них милая
ортодоксальная еврейка из  Мексики со своим мужем канадцем. Была милая испанка
со своим мужем шведом, моим коллегой по работе. Была милая еврейская пара из Франции.
Были двое милых холостых израильтян. И, конечно же, несколько наших милых
нью-джерсийских евреев и евреек -  в основном родителей учеников еврейской школы
имени Соломона  Шехтера, в которую ходила моя дочь.
В какой-то момент между горячим и десертом, когда все были сыты и настроены
весьма благодушно,одна из Шехтерских дам, будем считать, что её звали Эстер, сказала,
не помню к чему : Вы знаете, в нашей синагоге мы не одобряем, когда женщины приходят
 на  службу  в брюках. Не то, чтобы мы уж такие ортодоксальные, но знаете, это всё-таки синагога...
Другая
Шехтерская дама сказала:Вы знаете что? Я лично считаю, что это правильно. То есть я хочу  сказать  - неправильно.Вы меня понимаете. Третья  Шехтерская дама сказала:  Я тоже  согласна  с Эстер.  А милая испанка, будем считать, что её звали Мария, сказала: что такое
синагога?  Тут милые дамы и господа все разом повернулись к Марии и, не подавая  ни
малейших признаков удивления, с готовностью объяснили ей, что такое синагога. Это
место, где евреи молятся, объяснили они. Как церковь Только  мы это делаем  в  субботу.            
Понятно, - ответила  Мария с дружелюбной улыбкой. Она приехала в Америку  недавно,
но вполне сносно говорила  по-английски. - Значит, вы евреи. Это очень хорошо.У меня
много друзей  -  евреев. Вот, например, Алекс. - она показала на меня. - Я люблю евреев.
Они  очень умные. Они все врачи и адвокаты. Они  богатые. Они владеют банками. Они
держат под  контролем  все деньги  мира. Очень  симпатичный народ. В  комнате  стало
 тихо. Скажем  -  воцарилась мёртвая тишина. Я взглянул на Эстер; лицо её стало белым
с лёгким сероватым отливом, как извёстка. В какой  - то момент мне показалось, что она
теряет сознание.Но она всё же  совладала с собой и сказала изменившимся голосом -Это неправда.  Что неправда? - удивлённо  спросила  Мария,  также     дружелюбно улыбаясь.                Всё неправда. Мы не  держим под контролем все деньги мира! Мы не владеем банками!
 Мы не все врачи и адвокаты! И мы никакой  не  симпатичный народ, мы  просто народ! -  Ах,  да полно вам,  сказала  Мария, всё ещё улыбаясь своей обаятельной, раскованной
улыбкой - как вы можете это отрицать? Все знают, что евреи владеют банками. Спросите
кого угодно! Спросите  любого  ребёнка  в  Испании! Это же  очевидный  факт!  Тишина,
 царившая за столом, оглушительно взорвалась. Все стали   вдруг    оживлённо кричать и жестикулировать.Оскорблённые до шока  Шехтерские  дамы  набрасывались на  Марию,
 обвиняя её в антисемитизме. Мария горячо защищалась.Она считала  все эти обвинения
несправедливыми  и не могла понять, почему эти милые дамы вдруг озверели, как  будто
сорвались с цепи, хотя она решительно против  них  ничего  не  имеет, ей непонятно  это.
Перепалка перерастала в сражение, и  всё это было уже громко, визгливо и  непристойно.
К тому времени, как скандал достиг апогея, я начал подмечать некий  странный феномен.
 Я с удивлением обнаружил, что на самом деле здесь кричали не все.''Русские''оставались
спокойными и даже как бы безразличными. Французы   также   оставались   спокойными. Мексиканская ортодоксальная еврейка была спокойна. Даже темпераментные израильтяне               
 - и  те сохраняли  спокойствие. Фактически только  американские евреи выходили из себя.                Они были   в негодовании. Они столкнулись лицом к лицу с настоящим антисемитизмом и теперь сражались с ним  до  последней капли крови.

Чувствуя себя одновремённо  и  русским  и  американцем  я задался вопросом: почему?
Почему мы  ''русские  так спокойны,''  в то время как мы, американцы, впадаем в истерику?
В сущности, объяснение простое: очень немногие из нас, американцев, в своей  жизни
видели  обыкновенного антисемита. Нам посчастливелось жить в  очень    уникальной
стране в уникальное время. Господи, благослави Америку!  Мы  не  только пользуемся
всеми правами наравне со всеми гражданами, мы чувствуем себя равными. Я осмелюсь
сказать, что никогда и нигде в мире евреи не испытывали  этого удивительного чувства.
Конечно, мы боимся  антисемитизма, мы о нём говорим, мы всегда  даже готовы с ним
 воевать. Но на самом деле мы, американцы, знаем о нём, но мы не знаем его. Он у нас
в голове, но не в печёнке. Наша  коллективная память утратила  такое  леденящее душу
чувство - быть  чужими в своей стране. Мы  искренне уверены, что во всём  мире, как в
Америке, антисемитизм считается позором, а на антисемита  все смотрят, как на злодея.
Увы, мой  дорогой читатель, мы горько заблуждаемся. Весь мир был и остаётся сплошь
антисемитским. Таким  он  был, таким он  есть, таким он  будет всегда. Когда я  говорю
мир, я не имею в виду  правителей  или  фашиствующие группы.  Я имею в виду народ.
Простых, ординарных людей, таких, как  моя милая подруга  Мария, для которых идея,
что евреи владеют банками, не подлежит сомнению, а мировой еврейский заговор есть прописная  истина. Она  впитала  эти  постулаты  с молоком матери. Этот образ  такого
мышления для неё настолько естественен, нормален, что  мне  его даже трудно назвать
антисемитизмом. Но тут я слышу  возмущённые голоса   -  ага, значит вы считаете, что
это нормально? Ах, нет, вовсе нет, дорогой  мой читатель! Я считаю, что антисемитизм
отвратителен. Но я не лезу из кожи, встретив антисемита.  В своей прошлой  жизни
я встречал  их в изобилии. Антисемитизм  существует, он  зауряден, он статистически
доминирует. Он был, есть и будет.Так что, давайте, не будем забывать реальности.Это
очень  полезно. Это  будет держать нас в хорошей форме. И тогда  не надо будет впадать
 в истерику  и  портить мне день рождения.
А. Мятлин   "Секрет"