1. ОНА
Ей все обещали с рожденья и с детства
Замужество, принца, любовь, королевство.
И мать ей шептала: «Надейся, дитя!
Пленился тобой сам король не шутя!»
А ей всё казались смешными забавы,
Манеры, уловки, придворные нравы,
Скучнейшие книги, поклоны, осанка,
Ворота и ров королевского замка,
А ей всё казалось игрой: сватовство,
Их древних родов вековое родство…
А ей всё казалось: иссякнет не скоро
Счастливое время девичьего вздора,
Мечтаний и танцев весёлых в таверне
С тем, кто обещал ей быть рыцарем верным
Вовеки, чего б ни случилось, всегда! —
Кому так наивно ответила: «Да!»
И так и жила она, детски-беспечно,
Не зная, не веря, что так быстротечны
Свобода и детство.
Не в битве с драконом
Король получил её, а по закону.
По древнему праву, серьёзно и честно
Он лучшую выбрал из лучших невесту.
И мать ей шептала: «Дитя, покорись,
Ты замуж выходишь! Вот новая жизнь!»
И вдруг это зыбкое марево счастья
Разбилось о каменный пол в одночасье,
И ей показалось — на шее петля:
«Как — за нелюбимого?» — «За короля!»
Вот мать и подруги готовят к венцу,
И так ей корона и платье к лицу,
Вчерашней девчонке, беспечной и рыжей…
Но пристальный взгляд короля неподвижен
В высокой часовне, где свечи и гости,
Где сумрак и призраки, как на погосте…
Но слишком сильна власть свершившихся клятв
И слишком тяжёл короля долгий взгляд.
И в тёмной часовне она поклялась:
Коль Бог и король даровали ей власть,
То будет она им до смерти верна
И чашу судьбы своей выпьет до дна.
Сбылось всё, что ей так давно предсказали:
Она королева в торжественном зале,
Моря ей покорны, подвластна земля,
Рука её вечно в руке короля.
«Любовь? Но ведь я короля не люблю!»
Но кто обещал ей любовь — к королю?..
Любовь — она в старой забытой таверне,
Где ждёт её рыцарь, послушный и верный.
…И так холодны королевские залы,
Что жить — не отрада в них, а наказанье,
И снится ей, что не король, а дракон
Торжественно всходит с ней рядом на трон,
И в этом дворце — не женой, не невестой,
А жертвой безмолвной, покорной, безвестной
Ей жить суждено до скончанья веков
Под властью роскошных, тяжёлых оков.
И тот, с кем она танцевала в таверне,
Кто рыцарем был, и послушным, и верным,
Мальчишка беспечный, весёлый, смешливый,
Что клятву давал её сделать счастливой,
Ей в облике светлого рыцаря снится,
Который спасает её из темницы,
Сражает дракона, о нет, короля!
И залита кровью дракона земля,
Вокруг раздаются и стоны, и плач,
Но кто здесь спаситель, и кто здесь палач —
Она и не помнит, но знает, что сны
Своею правдивой изнанкой страшны…
И всё перепуталось: боль сожалений,
Молитвы (на каменный пол — на колени),
И сны, что как призраков стаи летели,
И вновь — пробужденья в холодной постели,
И старой тоски вековые напевы.
Она не нарушит свой долг королевы.
2. ОН
А тот, с кем она танцевала в таверне,
Был рыцарем дерзким, был рыцарем верным.
На брачном пиру он смотрел обречённо
На ставшую вдруг королевой девчонку,
Чьи песни и смех в его памяти живы,
Вмиг ставшую гордой и недостижимой,
И думал — откуда манеры и взоры?..
Но пламя — рвалось и сочилось сквозь поры.
У ног его будто разверзлась земля:
«Любя королеву, предать короля?
Любовь предавая, служить королю?
О чём же я Господа Бога молю?
Что — честь или душу свою я спасу?
Теперь мне не важно…»
И в тёмном лесу
Он каждую ночь, приведя двух коней,
Её ожидает, тоскует о ней,
Прощенья и милости тщетно моля,
За то, что решился предать короля.
Он молит, чтоб вышла к нему королева,
Чтоб чудо спасло их от божьего гнева,
Но тоже о том, чтоб — не вышла она,
И честь их обоих была спасена.
И каждую ночь счастлив он ожиданьем,
А утром он Богу за то благодарен,
Что грешные мысли покинули душу.
Свой долг королева уже не нарушит.
Но каждую ночь он опять и опять
Её будет с жаром и ужасом ждать,
Не зная, не смея одно предпочесть:
Любовь к королеве? Иль рыцаря честь?