Когда весной двенадцатого года
Из Ливерпуля третьим классом отплывал
Я знать не знал тогда, как дорога свобода.
Я ни в Канаде и ни в Штатах не бывал.
Я был бы рад забыть, но память не забыла
Того, судьбу мою сломавшего числа...
Я за билет отдал почти что всё, что было.
Меня в Америке другая жизнь ждала.
В день отправленья у меня случилось горе:
Когда корабль давал к отплытию гудок,
На трапе в давке у меня сорвался в море
Рукою матери надетый образок.
Я до сих пор корю, казню себя за это
И за примету, предсказавшую беду
Перед отплытием. Недобрая примета...
"Остановитесь люди! Дайте я сойду!"
Я развернулся, чтоб сойти - мне не давали:
"До отправления осталось пять минут!"
Две с лишним тысячи людей ещё не знали,
Что этот день они так быстро проклянут.
Что первый рейс окажется последним...
Не все из нас увидят Новый Орлеан...
И что спастись сумеет только каждый третий,
А остальных людей проглотит океан.
Два дня в пути. Мы все знакомимся, болтаем,
Мы развлекаемся, танцуем, пьём вино...
Все повторяют: "Наш корабль непотопляем!"
Хотя по сути - всё давно предрешено...
В тот вечер вахтенные айсберг проморгали.
С того момента время вспять пошло.
Две с лишним тысячи людей ещё не знали,
Почти никто не понял, что произошло...
Никто ж не мог предположить, что корпус хрупок,
Что айсберг правый борт распорет, как ножом...
А на "Титанике" всего шестнадцать шлюпок,
Всем не спастись! Мы все в них просто не войдём!
Корабль кренился на нос неотвратимо.
Народ метался, как попавший в клетку зверь.
Старпом блокировал все выходы! Скотина!
Деваться некуда: мы выломали дверь...
Радист сигналы "SOS!" радировал из рубки.
Старпом ругался матом: "Тысяча чертей!.."
На верхних палубах людей сажали в шлюпки
И то не всех, а только женщин и детей!
На нижних палубах рыдали и страдали.
А кто-то фрак надел - и Виски попивал...
Когда из трюмов снизу крысы побежали,
Тогда народ реально запаниковал.
Я сам не трус, но испугался капитально:
Ночь. Айсберг. Холод. Ветер. Океан.
В какой-то миг "Титаник" замер вертикально -
И с треском лопнул, разломившись как стакан...
Вся носовая часть уже ушла под воду.
Корабль тонул. Его никто не мог спасти.
Я, уцепившись за какую-то колоду
Одной рукой, другою продолжал грести...
Меня под утро чуть живым втащили в шлюпку.
Мне Виски влил в рот - согревшись, я уснул.
Во сне и я, и Капитан купили трубку...
Мне повезло, что я в ту ночь не утонул...
До побережья судно шло без остановки.
Потом - Канада. Карантин и лазарет.
Мне двести долларов вручили в счет страховки -
Я на обратную дорогу взял билет.
Спустя не помню сколько дней домой вернулся.
Женился, дом построил. Но - пришли за мной.
Пытали долго: "Расскажи, как жив остался?
И что за морем не остался а? Родной!..
Плыл на "Титанике" - ты значит "иностранец".
А значит - "Контра!" Значит - прямо в лагеря!"
Я - Осетин! А все зовут: "Американец".
Я часто думаю: "А может спасся зря?.."