(Мемуары Бабы-Яги. В стихах.)
"Написанное можно и стереть,
Но,что прочитано стереть уж невозможно..."
- Я бабушка - садистка.
Мне лет давно за триста.
В избе на курьих ножках
Живу я, не тужу.
Ко мне зимой и летом,
Скажу вам по секрету,
Заходят много сказок.
Хотите расскажу?
Садитесь по удобней.
Да, будте ж расторопней!
Хоть сказка будет длинной
Тут время не причём.
Так, всем хватило места?
Уселись?Вот чудесно!
Давайте нашу сказку
Уже скорей начнём.
Часть первая.
В одном прекрасном царстве,
В великом государстве,
Жил царь, ещё не старый,
Имел трёх сыновей.
Был, как-то, один случай.
Созвав сынов до кучи,
Он стал жужжать им в уши
Жениться поскорей.
Сыны роптать не стали,
Стрелу и лук достали,
Тетиву, что есть мОчи
Пытались натянуть.
Их стрелы улетели
Туда, куда хотели.
Направо и налево
Начертан был им путь.
Всё было бы прекрасно,
Но младший брат, несчастный,
Чего бы он ни делал,
Всё у него - не так.
Среди дворцовых служек,
Пройдох и финтифлюшек,
Прошёл слушок, как будто
Был младший брат-дурак.
Но я-то в курсе дела,
Давно сказать хотела,
Иван, его так звали,
Был парень ещё тот.
Он был братков моложе,
Так это, ну и что же,
Пусть опыту поменьше,
Но всё ж не идиот.
Хочу вернуться к теме,
Чтоб не терять зря время,
Три выстрела и папа,
Увидел результат.
У старших вышло лихо:
Дворянка и купчиха.
У них на ком жениться
Особенный был взгляд.
Летя с огромной силой-
Рука была не хилой,
Стрела меньшого брата
Исчезла с глаз долой.
Два старших, по приказу,
Женились вскоре сразу,
А меньший взяв котомку
Поплёлся за стрелой.
Он шёл довольно долго.
Хотел быстрей, а толку.
Не зная направления
Забрёл в болото он.
Среди вонючих кочек,
Скажу вам между прочим,
Жила одна лягушка,
Там был её притон.
Была она не вредной,
Слыла отнюдь не бедной,
Пока, что это тайна.
Всю правду знает Бог.
Она сидя на кочке
Стихи слагала встрочку
И надо ж так, что рядом
Стрела вонзилась в мох.
Лягушка покраснела
И лапкою несмело
Стрелу из кочки вынув
Воскликнула: - О,ба!
Ну вот и ты, Лягушка,
Теперь уж не лохушка.
Стрела не просто прутик.
В ней вся твоя Судьба.
Скажу вам без обмана.
Правдивей нет Ивана,
Он за стрелой своею
Полез бы даже в Ад.
Что для него болото!
Лишь кашель, да икота,
Но прежде над болотом
Был слышен его мат.
Не стану напрягаться,
В подробности вдаваться.
Кто русский мат не знает,
Не надобно и знать.
Короче,видит Ваня,
В густом, густом тумане
Сидит на мокрой кочке...
Ну, как бы так сказать,
Красавица-Лягушка,
С короной на макушке,
И шепчет она: - Ваня,
Ты за стрелой пришёл?.
Возьми стрелу обратно,
Но мне, поверь, приятно,
Что со стрелой певучей
Ты и меня нашёл.
Смущённый до предела,
Сказал Иван несмело:
"Видать Судьба такая,
Тут не на что пенять.
Женой - сама лягушка!
Весёлая петрушка!
Но, ведь, приказ-то царский,
И надо выполнять".
От горя чуть не плача,
В карман лягушку пряча,
В обратный путь-дорогу
Отправился Иван.
А во дворце, не скрою,
Вино лилось рекою,
Братки гуляли свадьбы,
Был даже сторож пьян.
Расширит мыслей поле
Немного алкоголя,
Пойду, приму стаканчик,
Пусть до мозгов дойдёт.
Кто, я алкоголичка?!
Горыныч, вот кто личность,
Он, если откровенно,
В три глотки сразу льёт.
Поэт, певец, сказитель,
Простых людей мучитель,
Стихов своих страницы
Читает наизусть.
Он - да, а я, увольте,
Не пьяница, позвольте,
Я в сказку свою снова,
Тихонько возвращусь...
На чём же мы споткнулись?
Ах да, ЛГ вернулись,
Но вот что было дальше,
В их сказочной судьбе.
Тут папа, царь, представьте,
Нет, не невест, а братьев,
Узнав, что Ваня дома,
Потребовал к себе.
Отец лежал в постели.
Больной.На самом деле,
Сливовую настойку
Он с брагой помешал.
На свадьбах всяк бывает,
И каждый это знает,
Кто хоть однажды в жизни
На свадьбе побывал.
"Ну, вот что мои дети,
Вы так, как я не пейте,
Я пил не замечая,
Что льют мне через край.
Я царская особа,
И мне хотелось чтобы,
До завтра ваши жёны,
Спекли мне каравай...
Вот вам моё заданье.
Вы, двое, досвиданья,
А ты, Иван, я слышал,
Лягушку в жёны взял?
Хотелось бы увидеть,
Нет, не хочу обидеть,
Тебя я с караваем,
В свой жду банкетный зал".
Иван,скребя макушку,
Отправился к лягушке,
Та встретила с улыбкой,
До самых до ушей.
"Что, Ваня, ты не весел?
Что голову повесил?
Ну, не тяни резину,
Рассказывай скорей!".
Услышав про задание,
Лягушка с пониманием,
Ивана успокоив,
Сказала под конец:
"Ты, Ваня, не чешись-ка,
Скорее спать ложись-ка,
Я выполню желанье,
Как хочет твой отец".
Иван без промедленья,
Без всякого сомненья,
Послушно, как ребёнок,
Улёгся вскоре спать.
И тут случилось чудо,
Таить от вас не буду,
Лягушка превратилась,
Скажу, не буду врать,
В красавицу-девицу,
Что в талии, как спица,
С косой, почти до пола,
В глазах-зелёный май.
Она подруг созвала,
Им вежливо сказала,
Испечь к утру, не позже,
Огромный каравай.
Забегали подружки,
Приказ Самой Лягушки,
Серьёзней не бывает,
И надо полагать,
С утра продравши глазки,
Такое только в сказке,
Иван увидел чудо,
Мне трудно описать.
Часов, наверно, в восемь,
На золотом подносе,
Слоёный и пахучий,
Лежал огромный торт.
Он был весь в завитушках,
От низу до макушки,
А сверху была надпись:
"Царю и папе,от...".
Сие увидев чудо,-
Подробно здесь не буду,-
Царь долго восхищался,
Каков на нём узор.
Откушав прослезился,
И вновь распорядился.
К обеду дня второго,
Соткать ему ковёр.
Сценарий тот же снова,
К обеду дня второго,
Ковёр висел пред Ваней...
Лягушка-молодец!
Схватив ковёр под мышку,
Иван бегом,в припрыжку,
Он так ещё не бегал,
Явился во дворец.
Потрогав, помусолив,
Ковром был царь доволен,
И хитро улыбнувшись,
Скосил на Ваню взгляд:
"Не далее, как завтра,
Явиться всем на завтрак,
И жён с собой ведите,
Увидеть буду рад".
И вновь скребя в макушке,
Спешит Иван к лягушке,
Спросил её:"Согласна ль,
Увидится с царём..."?
Лягушка отвечает:
"Коль Царь того желает,
Я буду непременно
В обличии своём".
Конец первой части.
Часть вторая.
С утра, как только Солнце,
Забрезжило в оконце,
Надев костюм с отливом,
Иван пошёл к отцу.
Лягушка в это время,
Сняв колдовское бремя,
Надела те одежды,
Что были ей к лицу.
Иван, о том не зная,
В мечтах своих витая,
Войдя к царю без стука,
Конкретно доложил:
"Жена моя прибудет,
Сюрпризом это будет,
Не вздумайте смеяться,
Я вас предупредил".
У трона,на скамейке,
Дымок пуская змейкой,
Родные его братья,
Смакуют самосад.
Над Ванею смеются,
От смеха слёзы льются,
А жёны их, так вовсе,
От смеха, аж визжат:
"Ну, Ванька, отчубучил...,
Лягушку нахлобучил...,
И запахом болотным
Аж до бровей пропах!
"А как он с нею... это..."?!
"Да нету тут секрета!
Лягушка таже баба,
Хоть и скользит в руках".
Когда за стол все сели,
И вдоволь пили, ели,
Иван сидел в сторонке,
Лягушку ожидал.
Тут грохот, вдруг, раздался,
Народ весь испугался,
Но Ваня чуть краснея,
Тихонько всем сказал:
"Вы, гости, успокойтесь,
И грохота не бойтесь,
То к нам на праздник едет
Красавица одна...
Лягушка-поскакушка,
С короной на макушке,
Жила она в болоте,
Теперь вот мне жена".
И надо ж, в самом деле,
Тут гости аж вспотели,
Подъехала карета,
Какой нет во дворце.
И вышла из кареты,
В меха и шёлк одета,
Красавица-девица,
С улыбкой на лице.
Не Марфой, не Анфисой,
А Мудрой Василисой,
Назвалась она скромно,
И скромность ей к лицу.
Шепнула Ване в ушко:
"Я, Вань, твоя Лягушка,
Ну, что ты рот разинул,
Веди меня к отцу..."
Комком сдавило горло,
В груди дыханье спёрло,
Тут Ваня на мгновенье
Дар речи потерял.
Но так уж получилось,
Речь вновь к нему явилась,
И Ваня с Василисой
Пред батюшкой предстал.
Скажу, что дальше было:
Царя слеза пробила,
Он даже и не думал,
Что выйдет всё вот так.
Придворные жужжали:
"Мы в жизни всё видали,
Но тут мы ошибались,
Наш Ванька - не дурак".
Увидев рядом с сыном
Красавицу-девчину,
С косой почти до пола,
В короне золотой,
Сказал царь чуть не плача:
"Вот выпала удача,
Пол жизни своей прожил,
А не было такой"!
Тут он чуть-чуть смутился,
Но с речью обратился
К гостям сидящим в зале,
Подняв бокал с вином:
"Что гости не едите,
Что молча все сидите,
Прошу вас ешьте, пейте,
У нас всё включено.
Танцуйте, веселитесь,
Без дела не сваритесь,
Я, царская особа,
До дна бокал свой пью.
Сегодня такой случай,
Хочу его озвучить,
Мой сын, мой самый младший,
И он обрёл семью.
Красавица,девица,
На ней бы мне жениться,
Ведь я ещё не старый,
Но тут есть одно"вдруг".
Откажет, вдруг, сердечко,
Иль в сексе, вдруг, осечка,
Достаточно три раза,
И всё:"Прощай мой друг"!
И снова гости ели,
И пили, что хотели,
Живая атмосфера,
Скажу, царила там.
Тут кто-то внёс гармошку,
И виночерпий Прошка,
Меха её раздвинув,
Прошёлся по ладам.
Народ наш русский, шустрый,
Плясал он так, что люстры,
В покоях царских долго
Ходили ходуном.
Но я здесь извиняюсь,
От темы отклоняюсь,
Что дальше здесь случилось,
Я расскажу потом.
Осмыслив обстановку,
Гримассу скорчив ловко,
Иван,артист от Бога,
Жене шепнуть успел:
"Ты, вот что, Василиса,
Сиди, не шевелися,
А я схожу до ветру,
Плохое что-то съел.
Наш повар-недоучка,
Ох, будет ему взбучка,
По-видимому груши
С бананами смешал.
Уж коль назад вернуся,
Я в корне им займуся,
Теперь же нету мочи,
Ну, всё, я побежал..."
Я утверждать не стану,
Что нет хитрей Ивана,
Но то, что дано Богом,
Заложено и в нём.
Он как бы, между прочим,
Домой спешил,и очень,
А по сему "до ветру",
Тут вовсе ни причём.
Вбежав в свои палаты,
Цепляясь за ухваты,
Хлебнув медку из чаши,
Он рыскать всюду стал.
Тут,если постараться,
То можно догадаться,
Что он на самом деле,
В палатах-то искал.
Искать пришлось недолго,
На самой верхней полке,
В углу за образами,
Уж тут меня не тронь,
Лежала "одежёнка",
От нашей лягушёнки,
Схватил её наш Ваня,
И бросил в печь,в огонь.
А во дворце поэты,
Нехитрые куплеты,
Слогали,как умели,
Короче говоря,
Паяцы,музыканты,
Со всей Руси таланты,
И пели,и плясали,
Во здравицу царя.
Как вышла Василиса,
Все гости напряглися,
Лебёдушкой по кругу
Красава поплыла.
И виночерпий Прошка,
Ну тот,что был с гармошкой,
За нею приударил..,
Я тоже там была.
Всё,что со мною было,
Я унесу в могилу,
Все новости и тайны,
Вам СМИ преподнесут.
За дело,коль,взялася,
Вернусь скорее к Васе,
Отсутствие Ивана,
Ей впрямь не в моготу.
"Сказал,вернётся сразу,
А сам же,с унитаза,
Уж целый час не слазит,
Сдаётся мне - наврал".
Тут,Василиса,Боже ,
Лицо сделав построже,
Вскричала сдвинув брови:
"Да это же скандал"!
Скорее сев в карету,
Быстрей летела ветра,
Летела,торопилась,
Беду чтоб отвести.
Но было уже поздно,
Иван,мужик серьёзный,
А шкура в печке стлела,
Её уж не спасти.
"Ах,Ваня,Сокол Ясный,
Ты шкуру сжёг напрасно,
Совсем не надо было,
Такое совершать.
Всего три дня,три ночи,
Пришлось бы ждать.Короче
Мне надо торопиться,
Не вздумай провожать.
За дальние за дали,
Владыка Зла,Печали,
Рукою мерзкой манит,
Костлявый,злой Кащей.
Надумал он жениться,
И я должна явиться,
За то,что ты сжёг шкуру,
Ни сна б ему,ни щей.
Искать меня не просто,
Пока найдёшь,коростой,
Покроется всё тело.
От пяток,до ушей.
Но есть такое средство,
Лишь мне одной известно,
Зовётся оно мылом,
Поможет и от вшей.
Сапог железных вовсе,
Теперь никто не носит,
И хлеб железный тоже,
Не будит аппетит.
Как пустишься в дорогу,
Не бей зазря тревогу,
Бери рюкзак со снедью,
В пути не повредит.
Ах,да,чуть не забыла,
Ты всё же возьми мыло,
Прощай,я полетела,
Уж полдень на часах..."
Окошко распахнула,
Рукой слезу смахнула,
И приняв облик птицы,
Исчезла в облаках.
(Конец второй части).
(Часть третья)
Тоска Ивана ела,
Схудал лицом и телом,
Три пачки беломора
На думы перевёл,
Тут даже сам Геракл,
От горя бы заплакал,
Но Ваня не плаксивый,
Он слабость превзошёл.
Схватив рюкзак и мыло,
Иван рванул что было,
Пешком по бездорожью,
В края,где жил Кащей.
Горами шёл,лесами,
Уж пятки с мозолями,
Потрескались от грязи,
Отбоя нет от вшей.
Не думая о пятках,-
Не из того десятка,-
Иван,однажды вышел
Мне стало лестно,аж,
По узенькой дорожке,
К избе на курьих ножках,
В которой проживал вам,
Известный персонаж.
На зов Ивана,зычный,
Я дверь открыла лично,
Отмыла,отстирала,
И уложила спать.
А утром,только Солнце,
Забрезжило в оконце,
Ему про гигиену
Мораль стала втирать.
"Послушай,Вань,старушку,
Живя в лесу,в избушке,
Я,как-то захворала,
Самой себе в укор.
Так вши меня имели,
Почти,что две недели,
А кот сбежал из дома
И нету до сих пор.
Пошла же на поправку,
Спасибо лесной травке,
А ровно через месяц,
Ступила за порог.
Я стала ходить в баню,
Вон,на лесной поляне,
Там тоже есть избушка,
Но без куриных ног.
Ты что так смотришь грозно,
Я говорю серьёзно,
За чистотою тела,
Следить велел сам Бог.
Хотябы раз в неделю,
Заботься,Вань,о теле,
Запомни,что сказала,
Мой выучи урок".
Потом тут вот что было,
Я Ваню опросила,
Куда,с какою целью,
Он лыжи навострил.
Иван соврать пытался,
Но всё-таки признался,
Что хочет Василису,
Отнять у тёмных Сил.
Меня это взбесило,
Ведь я и есть та Сила,
Но выслушав Ивана,
Я остудила пыл:
"Так это мой сожитель,
Коварный обольститель,
Кащеюшка Бессмертный,
Он руку приложил!
Горя желаньем мести,
За грубость и бесчестье,
За сотни лет безбрачья,
Читатель,ты прости,
Решила я злодея,
Проклятого Кащея,
За муки мои бабьи,
Вчистую извести.
С ним очень трудно сладить,
С рожденья любит гадить,
И это даёт силу,
Его сухим мощам.
Но мне,Яге со стажем,
Известно,прямо скажем,
Где смерть свою он прячет,
И где таится сам.
В краю от сель далёком,
На дубе,на высоком,
Висит сундук хрустальный,
На цЕпи золотой.
А в сундуке том,утка,
Да нет,Иван,не шутка,
В той утке есть яичко,
С калёною иглой.
Ты вот,что голубочек,
Возьми-ка мой клубочек,
К заветной цели,Ваня,
Тебя он приведёт.
У самого у моря,
Увидишь дуб ты,вскоре,
Что делать с ним,придумай,
Ну всё,Иван,вперёд".
И покатил клубочек,
Среди пеньков и кочек,
Иван за ним галопом,
Ну,прямо жеребец.
Мелькали реки,горы,
Высокие заборы,
Густые перелески,
И вскоре,наконец,
Как я и говорила,
Оно всё так и было,
У самого у моря,
Могучий дуб стоял.
Иван от удивленья,
Минуту без движенья,
Смотрел глазами в небо:
Вершину там искал.
На дубе том сакральном,
Сундук висел хрустальный,
Замок на нём пудовый,
Жаль нечем отпереть.
Присев на камень,Ваня,
Стал шевелить мозгами:
Задачка не из лёгких,
Придёться попотеть.
Пока тут суть,да дело,
Пока мысля созрела,
Пока Иван дубину,
Толстенную искал.
Клубочек взял и смылся,
Как в землю провалился,
Ко мне, к своей хозяйке,
В дремучий лес удрал...
Иван,найдя дубину,
Мыслёю пораскинув,
По дубу так шарахнул,
Что тот аж загудел.
Посыпались вниз белки,
Как семечки с котелки,
Сундук лишь покачнувшись,
По-прежнему висел.
Попыток было много,
Иван-силач от бога,
Лупил по дубу так,что,
Вспотели аж виски.
В конце-концов дуб сдался,
И главный сук сломался,
Сундук упав на землю,
Распался на куски.
Из недр его утка,
Поверьте,то не шутка,
Всмахнув двумя крылами,
Рванулась наутёк.
Иван за ней погнался,
Но вскоре облажался,
Вспотев и обессилев,
Уселся на пенёк.
С ним всякое бывало,
Подумал:"Всё пропало,
Законную супругу,
Теперь уж не спасти.
Пока поймаю утку,
Пройдут не только сутки..,
Но и домой,однако,
Без бабы нет пути".
И,вдруг,случилось чудо,
Как будто ни откуда,
Явилась к Ване утка,
И сев у его ног,
Чуток поднапряглася,
Попытка удалася,
Яичком разродилась,
У Вани вышел шок.
Минуту без движенья,
Иван от удивленья
Сидел в поту холодном,
Хватая воздух ртом.
Встал волос его дыбом,
Но он сказал:"Спасибо",
И кланяться стал утке,
С улыбкою при том...
Схватив двумя руками
Яйцо, как будто Знамя,
Он стал его безумно
И страстно целовать.
В пылу земных поклонов,
Шептал он удивлённо:
- Да, ведь, меня Удача,
Не прочь побаловать!
Но тут всё задрожало,
Темно, как ночью стало,
И вонь пошла такая,
Как от прокисших щей.
Пред Ваней во всей мощи,
Скажу вам, как попроще,
Костлявый, но бессмертный,
Явился сам Кащей.
Довольно эксцентричный,
Совсем не симпатичный,
В плаще из козей шерсти
На голое плечо.
На взгляд высокий ростом,
С ним справиться не просто,
Но это так лишь к слову,
Тут это ни причём.
Пришёл он к полю битвы
С мечом, острее бритвы,
С коварною улыбкой
На высохшем лице.
На встречу вышел Ваня,
С одним яйцом в кармане,
И с думой о невесте,
И о царе - отце.
Они сражались долго.
Сороки без умолку
Трещали на деревьях,
Творя переполох...
Сражались днём и ночью,
Устали между прочим,
К утру от шума битвы
Иван почти оглох.
В конце-концов, признаться,
Иван стал выдыхаться,
Дубина истрепалась
А битве нет конца.
И чтоб с Судьбой не спорить,
Кащея смерть ускорить
Он вытащил иголку
С утиного яйца.
И тут же, между прочим,
Кащею глядя в очи,
Иван, для оппонента,
Слов лучшие не нашёл:
- Кащей, ты как не злися,
Не ровня Василисе,
Она моя супруга
И я за ней пришёл.
Оставь свою затею,
Я на жену имею,
Права, как муж законный.
Ты должен понимать.
А коли не оставишь,
Ты сам себя подставишь,
Мне ничего не стоит
Иголку поломать.
И тут Кощей взорвался,
Он в жизнь так не ругался,
Он Ваню стал плохими
Словами обзывать.
Назвал его дебилом
Из Нижнего Тагила,
Затем свалив на землю
Ногами стал пинать.
Иван же не сдавался,
Царапался,кусался,
Кащею даже ухо
Пытался откусить.
Бой долгим был и страшным,
Кулачно - рукопашным,
В конце-концов Кащея
Иван смог победить.
Ударом снизу в челюсть,
Видосик просто прелесть,
Свалив Кащея наземь,
Иван ему сказал:
- Пусть речь моя и глУпа,
Но ты, набор для супа,
Сегодня мной повержен
И битву проиграл.
Колись сейчас же, Крыса,
Где прячешь Василису?
Не скажешь, вот иголка,
Ты весь в моих руках.
В иголку впившись глазом,
Кащей признался сразу,
Что прячет Василису
По близости, в горах...
Связав Кащея ловко
Припрятанной верёвкой,
Взвалив себе на спину
Весь суповой набор,
Иван пустился в горы,
Но путь туда не скорый,
И с ношей оказалось
Был явный перебор.
Хотя Иван не хилый,
В руках играет сила,
Но долгий путь без пищи,
Понравится не всем.
Кащей хоть и костлявый,
Всё ж не пенёк трухлявый,
К тому ж ещё трофеи:
Тяжёлый меч и шлем.
Иван шёл двое суток,
Пугая лис и уток,
Зажав в руке, как пику,
Кащеевскую смерть.
На третьи, утром рано
Явилась из тумана,
Огромным исполином
Горы земная твердь.
В горе дыра зияла,
И двери из металла
Надёжно защищали
Сей потаённый вход.
(Окончание следует.)