Коль спросят: «Каким было детство?» -
с улыбкой пожму я плечами:
«Хорошим, без скорбей и бедствий,
с конфетами и куличами;
игрушек не меряно, кукол;
любимчик был - плюшевый мишка;
ни разу не ставили в угол,
хотя и дралась, как мальчишка.
Чистюлей была я - по маме
(она у нас аккуратистка):
всё в доме блестело, как в храме!
И пела притом, как артистка!
А папа не пел, хоть и голос
приятный имел, хрипловатый.
И был он по паспорту холост,
но всем говорил, что женатый.
Они не расписаны были -
к чему все условности эти?
Но знаю: друг друга любили,
коль я появилась на свете.
Росла я девчонкой бедовой
и даже, порой, хулиганкой.
Отец хохотал: «Казакова!»
Мать не уступала: «Белянка!»
Взахлёб поглощала я книжки,
любила кататься я с горки.
И в школу бежала вприпрыжку,
домой приносила пятёрки!
Но снова и снова, и снова
незлая неслась перебранка.
Отец громыхал: «Казакова!»
С ним спорила мама: «Белянка!»
«Довольно, родители! Хватит! -
сердясь, промокнула я кляксу. -
Когда вы распишетесь, кстати?
Пора бы. Ступайте-ка к Загсу!»
…Сходили. Вернулись, сияя.
У мамы в охапке цветочки…
Спросила: «Ну, кто я такая?»
Мне - в голос один: «Наша дочка!»