Мы, под грузом житейских забот и мелочного быта, не задумываемся о том, что наши судьбы нередко определяются там, наверху, но не Господом, а монархом или решением командиров или начальников. «Мы под Богом!» - так мы готовы банально повторять при случае. Жаль, что Бог не всегда намерен нас сохранять для мирной и счастливой жизни.
Могли ли мы думать, что неожиданная смерть Императора Александра Третьего ещё до нашего рождения определит трагическую судьбу России и наши судьбы на многие десятки лет? Мы, офицеры досрочного выпуска 1904 года из Морского Кадетского Корпуса, как дети были беспечны, счастливы и самоуверенны. Походы и войны, победы и награды, знаки тщеславия – всё это завтра. Сегодня – торжества и восторги. О поражениях мы не думали. Нас вос-питывали по законам предков – мы победители! Так это было!
Да, мы знали, что наш, т.н. «царский выпуск», случился по причине коварного нападения Японии на Порт-Артур в феврале 1904 года. Да, мы знали, что там, на Дальнем Востоке уже идёт война. Но это так далеко от Имперского Петербурга! «Два-три месяца – и коварная Япония поплатится за неразумные действия и попросит мира у России!» Более того, мы считали, что Япония непременно извинится перед Русским Государем и русским народом за своё коварство. «Как ныне сбирается Вещий Олег отмстить неразумным хазарам!» - так пела группа гардемарин младшего курса, завидуя нашему досрочному выпуску с надеждой, что и они обязательно примут участие в войне с Японией.
Как же нам всегда и везде хочется быть в гуще событий – на стремнине, на гребне, в первых рядах, желательно, с барабаном и оркестром, чтобы видели нас родители и милые дамы, и «бросали чепчики в воздух», чтобы знали наши потомки - мыгерои! Чтобы знал император – мы, слуги государевы, честно исполнили Долг и Присягу! Мы безмерно верны Отечеству и Престолу!
Беспечность и ещё раз беспечность, а главное, незнание истинных причин нападения Японии на Порт-Артур. Причины войны и печальные итоги той войны – Цусиму, падение Порт-Артура - мы осмыслим позже и потом. Пока – торжества!
Возвращаясь назад, хотел бы напомнить следующее. В 1898 году Морское ведомство расширило приём в Морской Корпус. Количество гардемарин и кадетов было увеличено с 320 до 600. На Флот начали поступать корабли, заложенные по программе кораблестроения времён Александра Третьего и Морского министра адмирала Ивана Алексеевича Шестакова.
На Корпусном празднике в честь Павла Исповедника 6 ноября нам, юным новичкам, вручили к чёрной форме белые погоны и ленточку с золотыми якорями. Курс обучения в Корпусе был рассчитан на шесть лет. Первые три курса – кадетские классы, вторые три курса – гардемаринские классы.
Первое, с чего мы начинали, так это из изучения «Инструкции гардемаринам». Я навсегда выучил и запомнил ключевой параграф Инструкции – «Всякий гардемарин есть слуга Государя и Отечества!» Да, мы верили Государю. Мы знали, что наш Государь - Помазанник Божий и Глава Русской Православной Церкви. На уроке Закона Божия наш батюшка подробно рассказал о коронации Александра Третьего,как исторический и династический пример.
Коронация Александра Третьего состоялась по традиции со времён Ивана Третьего в Успенском соборе Московского Кремля 15 мая 1883 года.Обряд Священного Коронования совершили 12 иереев Русской Православной Церкви. «Митрополит взял с красной бархатной подушки Императорскую Корону и передал её в руки Александра Третьего. Император возложил собственную Корону на свою голову, а затем, взяв Корону Императрицы, повернулся к коленопреклонённой Государыне, и возложил ей на голову Корону. Этим обрядом символизировалась разница между правами Императора, данными ему свыше, и прерогативами Императрицы, полученными от Императора. Затем Император подошёл к иконостасу, чтобы принять Святое Причастие. Так как Русский Монарх являлся Главой Русской Православной Церкви, то, причащаясь в день коронации, он взял чашу из рук Митрополита и причастился сам».
Рассказ нашего батюшки я запомнил на всю жизнь. Видимо, из этой памяти и беспредельного уважения к личности Государя со мной случилось два незадачливых казуса.
Будучи ещё кадетом, я прибыл на плановую побывку к своим родителям. Мой отец, артиллерийский офицер, выпускник Морского Корпуса, решил устроить по случаю праздничный обед. Родители с гордостью смотрели на меня и радовались тому, что наследная традиция служения Царю и Отечеству так счастливо продолжена мной. Поглощая за обильным столом с юным аппетитом различные сладости, я неожиданно услыхал из разговора родителей, что отец назвал Государя Николая Второго «Николашкой». Я был удивлён и потрясён таким небрежением в отношение Императора. Непривыкший никогда и ни в чём перечить родителям и своим командирам и начальникам, в этот раз я, обращаясь к родителям, вежливо попросил отца никогда в моём присутствии не называть Государя «Николашкой». Семейный казус был сглажен маменькой. Больше в моём присутствии родители никогда не отзывались дурно или с небрежением в отношение царственных особ. Так нас воспитывали в Морском Кадетском Корпусе. Так я понимал предназначение и Долг «государева человека», которым стал на долгие годы.
За год до неожиданного и досрочного производстванашего выпуска в офицеры, после корабельной практики я прибыл на очередную побывку к родителям. По этому случаю родители пригласили в гости своих знакомых на шумное застолье. В ходе застольных бесед и случайных реплик о внутренней и внешней политике России, один из присутствующих гостей в звании капитана 2 ранга назвал Николая Второго «никчемным Государем», добавив при этом, что «природа отдыхает на сыновьях незабвенного Государя-Миротворца Александра Третьего». Я тут же сослался на усталость после дороги и на недомогание и покинул застолье. Родителям была ясна причин моего «недомогания». Гости быстро разошлись, почуяв в моём «недомогании» обиду за бестактность, сказанную о Государе. Повторяю - так мы были воспитаны!
Позже я многое пересмотрел в оценках правления Николая Второго. Но всегда считал – «В прошлых обстоятельствах я поступал правильно!»
Простите! Вернулся в прошлое. Прошлое никогда не даёт нам покоя!
Производство в первое офицерское звание мы отмечали в одном из лучших ресторанов Петербурга. Весёлое и беспечное время уже готовило для нас сильнейшие испытания и потрясения. Но кто в такие торжественные минуты задумывался о будущем? Мы живы. Мы здоровы. Мы беспечны. Мы мудры.
Первый тост, как было принято не нами, был поднят за Государя под крики «Ура!» Через многие годы я узнал, что по этому случаю один из наших выпускников Морского Корпуса написал стихи. Вот они:
Как сила бьёт ещё упруго,
А день врачует срезы ран!
…Ведут дороги Петербурга
Друзей в известный ресторан!
И на душе не до сомнений –
Не дело вымысел искать,
Привычку славных поколений
Спеши в застолье расплескать!
Скажите тост! Поторопитесь
Поднять бокалы за Царя,
Пусть будет он, как Русский Витязь,
В тяжёлый день календаря!
Пусть будут кортики из стали,
И крик торжественный – «До дна!»
Ах, сколько в благостном бокале
Вместилось звона и вина!
Ну, с Богом! Помыслы и вехи
Скрутило время в общий жгут,
А богатырские доспехи
Пока что возгласом куют!
Желаем быть! Желаем сбыться!
Не сдать под треском каблуков,
И на минуточку забыться
От шканцев, кранцев и звонков,
От вахт и утренней простуды,
От командирского пинка!
Да что нам горе–пересуды,
Когда Планида высока?
Когда зовут большие планы,
Когда сердцам неведом страх -
Верь, покорятся океаны
На океанских кораблях!
Чтобы закончить мысль по поводу первого тоста за Государя, забегу несколько вперёд. В 1957 году, прожив нелёгкую жизнь, пройдя войны и аресты, находясь в отставке, я наконец-то защитил докторскую диссертацию. Как было принятов давние времена, такое торжественное событиеи я решил отметить в одном из ресторанов на Невском проспекте. На торжество были приглашены сослуживцы, друзья и знакомые. К этому времени уже прошёл 20 съезд Партии, на котором Никита Хрущёв успешно развенчал т.н. культ личности Сталина. Я прекрасно помнил традиции императорских времён, что первый главный тост на таких торжественных мероприятиях поднимается за лидера государства. В данном случае я также не мог не предложить первый тост. Но лидером СССР в это время был Никита Хрущёв. Я был убеждён в одном – Сталин был оболган Никитой Хрущёвым из-за карьерных устремлений. У меня много было вопросов к Сталину. Я многое претерпел и сильно пострадал в сталинские времена. Но я понимал огромное значение личности Сталина для Советского Народа. Я знал, что Победа в Великой Войне была одержана под руководством Сталина. Взяв на время обязанности тамады, я предложил первый тост за Сталина, ничего и никому не объясняя. Многие из гостей опешили от моего тоста. Но, посчитав, что нынче на дворе «хрущёвская оттепель», мой тост был принят. Правда, «Ура!», как подобало в этом случае, мы не кричали.
Через неделю я был уволен из Военно-морской академии без объяснения причин. Любопытный кадровик, вручавший обходной лист перед увольнением, спросил – «А почему вы не предложили тост за Хрущёва?» Я промолчал.
Вернёмся всё же к 1904 году. После отдыха мы получили назначение на боевые корабли Балтийского Флота. В установленный приказом срок вместе с товарищем прибыли в Имперскую Либаву, где находился Порт Александра Третье-го. Так началась долгая, интересная и суровая жизнь.