В осень размалёваны берега и пастбища,
Тишина густющая! Эхо чистоты.
От дороги в рощице спит глухое кладбище,
Шепчутся замшелые польские кресты.
Ладные оградки, красные лампадки,
Dziadek. Tata. C;rka.. Мягкая латынь.
А на камнях выбито времечко не сладкое,
Белое, да красное. Горше, чем полынь.
Сколько на землицу ту пота-крови пролито,
Здесь рожали, строили, старились, росли.
Что им до Империи? Что им до ПоспОлитой?
Потянулись в небушко к Югу журавли.
Польская окраина. Русская окраина.
Кто и как отмеривал, где Земли края?
Кто остался Авелем? Кто назначил Каина?
Вся крестами мечена Родина моя.
Под крестами польскими, старыми, замшелыми
Казимиры с Евами, Яна да Кастусь.
За оградой небушко, да пшеница зрелая.
Синеоко-светлая мама Беларусь.