Все вышли в сад кровивших вишен…
Среди пирушки одинок,
Лопух обхаживал щенок.
Томился столик сохранивший
Изящество точёных ног
И жеребячье устремленье -
Умчаться хоть на край земли
От потных лиц, речей елейных.
Да кто ж его отпустит…Пли!
Шампанское стреляет. Вилки
Танцуют бешеный фокстрот,
Орда единоверцев пылких
В осаннах разевает рот.
«Мы - это...преданный народ!»
Хозяин дачи дёрнул веком,
Извлёк из глотки рыбью кость.
«Попал во власть - считай, калека!», -
Внезапно басом рыкнул гость,
Возникший словно ниоткуда,
Из тупиков небытия.
Кольчугой облачка окутан,
Стоял не мальчик для битья,
А призрак вещего Олега.
Твердил про аспидов и мамб,
Кулак подняв, как дифирамб.
«Ну, и террариум, коллега!
О, сколько здесь клубится мыслей,
Гадюки в этих черепах
Давно отбелены в кумысе,
Изображают черепах».
Прощально звякнула посуда,
Графин заёрзал: "Костолом!",
И ожидая самосуда,
Притихли гости за столом.
Куснув пустую плоть фантома,
Щенок обиженно обмяк,
И сбросив яства, прочь из дома
Рванулся столик-аргамак.
Беги, троянский конь, по кругу,
Беги, пока не наградят,
Беги, пока вкушают фугу
Весёлых девять негритят.
15.10.2018