(сидельцы ядерной зимы)
Когда от демократий – гул
Остался, пыль да стон,
Из дыма и огня шагнул
Великий князь на трон.
Он к нам свалился из-за туч
В двадцатый год зимы,
И поначалу был певуч
И голосист, как мы.
Был князь высок, чернобород,
От шрамов весь шершав.
Он не представил нам свой род,
Назвался лишь – ЭЙСАВ.
Со всеми в думе заседал
Суров, красноречив.
А после зайцев поедал
И пил аперитив.
Мы стосковались по теплу,
По роскоши цветов
И трав,
Но лишь сигнал: "к котлу!"
Звал к лучшей из забав.
А вот Эйсав – король, солдат –
Один не тосковал.
Из всех фигур он лишь квадрат
На герб взял да овал.
Как роза, сладко-горячо
Нам пел он иногда.
Тогда спускалась на плечо
К нему с небес звезда.
И мы молились в унисон,
И хор наш плыл в ночи...
Теперь на сердце только сон
Лежит да кирпичи.
Раз кризис грянул, и могуч
Стал князь и – вновь чужим!
Надел на голову обруч
И сделал мир седым
И немощным,
И правил им,
Как светом правит тьма.
С тех пор спасение одним –
Дорога да сума.
Других от смерти ограждал
Хибарки огонёк.
И весь народ чего-то ждал,
И постоянно дрог.
А князь... однажды улетел.
Да. Взял и – был таков!
А здесь осталось двадцать тел
И двадцать стариков.