В.К.
Подумать можно, что шучу,
мне стали свойственными вздоры:
течёт большая речка - Чу,
в краях, где климат больно хворый.
Цена вещам весомей с гор,
процессы - суть движенья вещи;
вода и камень - древний спор,
союз неразрушимовечный.
Гранит, из влаги и песка,
веками обретает силы,
чтоб стать опорой ледника,
и руслом бурным и красивым.
Из монолитовых пород
сочатся кварцевые слёзы -
ущелье этих нитей мёд
сплетает в струи, будто лозы.
И вот уже пошёл поток
в дым, в брызги, в фугу - Бах в экстриме;
потом устал, притих, прилёг -
и плавен, словно Баккерини.
И продолжительный исход
с высот в равнины после болей,
гладь, успокоившись, плывёт,
как после бури лодка Ноя.
Под камышами берега,
а вспоминаю топь и тину;
днём в схроне - с вечера в бегах;
не звёзды - серебра полтины.
Что мне подарено судьбой,
с неблагодарностью владею:
спас - цвет воды не голубой,
и лист осоки - нож злодея.
Шакалов вой и лай собак,
дыхание болот у поймы -
нужны, чтобы ценить барак
с женою старой, беспокойной.
Как началась: с горы прыг-скок,
так никуда река не впала -
зарыла Чу себя в песок;
где нет конца, там нет начала.