Стихотворения, романсы и песни
______________________________
Содержание
_В. Шимборская_
<Спела Офелия песнь отчаянья>
Кто-нибудь любит поэзию
Авторский вечер
Похвала снам
Луковица
Тень / Моя тень
Кот в пустой квартире
Любовь с первого взгляда
Первая фотография Гитлера
Урок
Монолог для Кассандры
Лотова жена
Открытие
Четыре часа утра
_А. Осецка_
Песенка вечного принца и вечной принцессы
_Ю. Марцинкявичюс_
В неожидании Годо
Под вечер в деревне
Цветение
Осенний клен
<Найду ли смысл в соренье, написав>
_Г. Радаускас_
Барышне, которой нет
Офелия
_А. Мишкинис_
Наш роман
_Й. Стрелкунас_
<Вновь разлука... Ну что же>
--------
Вислава Шимборская (1923 - 2012)
Перевод с польского: Б. Горобец
Спела Офелия песнь отчаянья.
Осмотрелась, со сцены сбежав:
не помято ли платье нечаянно,
локоны - хорошо ли лежат?
Черные брови, зигзаг страдания,
смыты. И дочь Полония истая
от волос отделяет листики,
пересчитывая старательно.
О, Офелия! Да простит нам Дания:
в небе сгинем на крыльях любовной мании,
на Земле уцелеем в любых условиях.
Non omnis moriar* от любви.
*нет, весь я не умру (Гораций)
--------
Вислава Шимборская
КТО-НИБУДЬ ЛЮБИТ ПОЭЗИЮ
Перевод: В. Луцкер
Кто-нибудь -
значит: не каждый.
Даже не многие, а меньшинство.
За исключеньем учащихся школ
и поэтов,
выйдет любителей этих на тысячу, может быть, двое.
Любит -
как любят картошку с грибами,
и комплименты,
закатов оттенки,
свой полушалок,
стоять на своем,
выгулять грузного пса перед сном...
Поэзию -
что ж есть поэзия?
Сколько ответов
случалось услышать по поводу этому!
Счастье мое, все они легковесны -
иначе как мне слагать эти тексты?
--------
Вислава Шимборская
АВТОРСКИЙ ВЕЧЕР
Перевод: В. Луцкер
Муза, оваций мы не пожинаем.
Мы не боксеры, увы, а поэты.
И тем не менее люди собрались -
целая дюжина зрителей в зале! -
правда, здесь кто-то из-за непогоды;
кто-то из близких... Муза! Пора ли?
Дамы готовы млеть от восторга
весь этот вечер... На матче боксерском -
вот где достойные Дантова света
страсти! О Муза! Куда нам до этого!
Быть не боксером. Быть - ужас! - поэтом:
быть осужденным к хожденью в веригах.
За недостатком мускулатуры,
школьных учебников литературы
миру являем мы будущность. Муза!
Даже Пегасу это в обузу!
В первом ряду задремавший дедуля.
Снится бедняге: бабуля вернулась
из мира иного. И целую гору
ему приготовит оладий на сливках.
Прямо с огня! Вкусно! Жар так и пышет, -
не подгорели бы!.. Муза, мой выход...
--------
Вислава Шимборская
Похвала снам
Перевод: В. Коркия
Во сне
я рисую, как Вермеер ван Дельфт.
Бегло говорю по-гречески,
и не только с живыми.
И вожу машину,
которая мне послушна.
Я способна
написать великие поэмы.
Я слышу голоса
не хуже настоящих святых.
Вы удивились бы -
я изумительно играю на рояле.
И взлетать я умею как надо,
то есть сама над собой.
И, падая с крыши,
я умею упасть мягко в зелень.
И без труда
я дышу под водой.
Я не жалуюсь:
мне удалось открыть Атлантиду.
Меня радует, что перед смертью
я всегда успеваю проснуться.
Я сразу же вслед за взрывом
переворачиваюсь на другой бок.
Я тоже дитя эпохи,
но я им быть не обязана.
Несколько лет назад
я видела два солнца.
А позавчера пингвина.
И совершенно явственно.
--------
Вислава Шимборская
ЛУКОВИЦА
Перевод: Н. Горбаневская
Луковица не аукается
с нами, у которых нутро.
Она насквозь пролуковится,
не contra лука, а pro.
Луковая снаружи,
луковая до дна,
взглянуть на себя без ужаса
она предназначена.
В нас чужинА, и дикость,
и кость, и кишки, и скверна,
едва лишь кожей прикрыта
анатомия неудобная.
А в луковице - луковица,
не интерьеры инферно,
она многократно нагая,
до глуби тому-подобная.
Непротиворечива,
единство, а не раствор,
одной другая подпругой,
меньшая с большей - когортой,
а дальше еще и еще,
то есть третья в четвертой.
Центростремительной фугой.
Эхом, впадающим в хор.
Луковица - понимаю:
лучшее брюхо мира.
Само себе ореолом
творит из себя кумира.
А в нас и жиры, и жилы -
на позор и блаженство.
И нЕ дан нам, нЕ дан, нЕ дан
идиотизм совершенства.
--------
Вислава Шимборская
ТЕНЬ
Перевод: В. Филиппов
Тень моя, как шут при королеве,
Неотступно следует за мной.
Чуть привстану, тень - в слезах иль в гневе -
Стукнется о стену головой.
Не пытаясь закричать от боли,
Съёжится, коль сяду я опять...
Может быть, совсем иные роли
Ей при мне хотелось бы играть...
Я к окошку подойду украдкой,
Не ступив и взглядом на карниз,
А она, бедняга, без оглядки
Норовит туда,
на камни,
вниз.
Тень, как шут, своим нелепым жестом
Королеву выставит на смех
И величья царственного вместо
Обнажит отчаянье при всех.
При разлуке с королём любимым
Лёгким будет шеи поворот...
Только тень, скользнув неслышно мимо,
Горестно на рельсы упадёт...
МОЯ ТЕНЬ
Перевод: С. Свяцкий
Тень - это шут при королеве.
Шагнуть мне стоит за порог -
мой шут уперся в потолок,
скосил затылок в глупом гневе.
А это больно, может быть,
жить в тесноте двух измерений,
среди придворных превращений.
Хотел бы шут шутом не быть.
В окно взгляну - и поневоле
на землю прыгает дурак.
Мы поделили наши роли
не пополам, не так на так.
Он жесты взял, их щедро мечет,
в бесстыдстве пафоса кипит.
Он взял всё то, что давит плечи:
корону, мантию и скипетр.
Ах, буду легкой я вдвойне,
в походке легкой и в поклоне,
когда, король, придется мне
с тобой проститься на перроне.
Король, король, ты видишь - лег
мой шут на рельсы поперек...
--------
Вислава Шимборская
КОТ В ПУСТОЙ КВАРТИРЕ
Перевод: Н. Астафьева
Умереть - так с котом нельзя.
Ибо что же кот будет делать
в пустой квартире?
Лезть на стену.
Отираться среди мебели.
Ничего как бы не изменилось,
но всё как будто подменили.
Ничего как бы не сдвинуто с места,
но всё не на месте.
И вечерами лампа уже не светит.
На лестнице слышны шаги,
но не те.
Рука, что клала рыбу на тарелку,
тоже не та, другая.
Что-то тут не начинается
в свою обычную пору.
Что-то тут не происходит
как должно.
Кто-то тут был и был,
а потом вдруг исчез,
и нет его и нет.
Обследованы все шкафы.
Облазаны все полки.
Заглянуто под ковер.
Даже вопреки запрету,
разбросаны бумаги.
Что тут еще можно сделать?
Только спать и ждать.
Ну пусть он только вернется,
пусть только покажется!
Уж тут-то он узнает,
что так с котом нельзя!
Надо пойти в его сторону,
будто совсем не хочется,
потихонечку,
на очень обиженных лапах.
И никаких там прыжков,
мяуканий поначалу.
--------
Вислава Шимборская
Любовь с первого взгляда
Перевод: Н. Астафьева
Оба они убеждены,
что их чувство было внезапным.
Такая их уверенность прекрасна,
но неуверенность еще прекрасней.
Считают, что если не знали друг друга раньше -
ничего никогда и не было между ними.
А что на это скажут улицы, лестницы, коридоры,
где могли они сталкиваться не однажды?
Хотела бы я их спросить,
не помнят ли они -
может быть, во вращающихся дверях
как-то лицом к лицу?
какие-то "извините" в давке?
голос "вы ошиблись" в телефонной трубке? -
но знаю их ответ.
Нет, не помнят.
Очень бы их удивило,
что уже долгое время
играл ими случай.
Еще не совсем готовый
превратиться в их жребий,
сближал их и отдалял,
перебегал им дорогу
и, сдерживая смех,
отскакивал в сторонку.
Были знаки, сигналы,
неважно, что невнятны.
Может, три года назад
или в прошлый вторник
листочек перепорхнул
с плеча на плечо?
Что-нибудь один уронил, а другой поднял.
Кто знает, может быть, мячик
в зарослях детства.
Звонки и дверные ручки,
на которых задолго до встречи
прикосновенье ложилось на прикосновенье.
Два чемодана рядом в камере храненья.
Быть может, как-то ночью сон один и тот же,
по пробуждении сразу же забытый.
Ведь каждое начало -
это лишь продолженье,
а книга жизни
всегда открыта на середине.
--------
Вислава Шимборская
Первая фотография Гитлера
Перевод: Н. Астафьева
А кто этот бутуз, такой прелестный?
Это ж малыш Адольф, чадо супругов Гитлер!
Может быть, вырастет доктором юриспруденции?
Или же в венской опере будет тенором?
Чья это ручка, шейка, глазки, ушко, носик?
Чей это будет животик, еще неизвестно:
печатника, коммерсанта, врача, священника?
Куда эти милые ножки, куда они доберутся?
В садик, в школу, в контору, на свадьбу,
может быть, даже с дочерью бургомистра?
Лапушка, ангелочек, солнышко, крошка,
когда на свет рождался год назад,
на небе и земле не обошлось без знаков:
весеннее солнце и герани в окнах
и музыка шарманки во дворе,
счастливая планета в розовой бумажке,
а перед родами пророческий сон матери:
голубя во сне видеть - радостная новость,
поймать его же - прибудет гость долгожданный.
Тук-тук, кто там, стучится будущий Адольфик.
Пеленочка, слюнявчик, соска, погремушка,
мальчонка, слава Богу и тьфу-тьфу, здоровый,
похож на папу-маму, на котика в корзинке,
на всех других детишек в семейных альбомах.
Ну не будем же плакать, господин фотограф
накроется черной накидкой и сделает: пстрык.
Ателье Клингер, Грабенштрассе, Браунау,
а Браунау - город маленький, но достойный,
почтенные соседи, солидные фирмы,
дух дрожжевого теста и простого мыла.
Не слышно ни воя собак, ни шагов судьбы.
Учитель истории расстегивает воротничок
и зевает.
--------
Вислава Шимборская
УРОК
Перевод: А. Эппель
Кто что царь Александр кем чем мечом
рассекает кого что гордиев узел.
Сие не пришло в голову кому чему никому.
Никто из ста философов не развязал узла,
теперь глядят с опаской из укромного угла.
Таскает солдатня их за бороды длинные,
всклокоченные, сивые, козлиные,
и раздается громкий кто что смех.
Довольно. Александр воззрился строго,
сел на коня, отправился в дорогу.
А за царем под звуки труб и звяканье подков
вся кто что армия из тысяч кого чего узелков
пошла на кого что на бой.
--------
Вислава Шимборская
МОНОЛОГ ДЛЯ КАССАНДРЫ
Перевод: А. Эппель
Это я, Кассандра.
А это вот мой город под пеплом.
А это вот мой посох и ленты провидицы.
А это вот моя голова, исполненная сомнений.
Что ж, я торжествую.
Моя правота пожаром полыхнула в небо.
Только пророкам, которым не верили,
случается увидеть такое.
Только тем, кто плохо брался за дело,
а все так быстро сбывалось,
словно они ни при чем.
Теперь-то я припоминаю четко,
как все, меня завидев, молкли на полслове.
Обрывался смех.
Расплетались руки.
Дети бежали к матерям.
Имен их мимолетных я не знала даже.
А песенку о листике зеленом -
ее при мне никто и не допел.
Я их любила.
Но любила с высот.
Любила из наджизни.
Из будущего. Где всегда пусто
и откуда проще простого прозреть смерть.
Я сожалею, что голос мой был тверд.
Взгляните на себя со звезд - взывала я, -
взгляните на себя со звезд.
Они внимали и прятали глаза.
Они ведь жили в жизни.
Подбитые огромным ветром.
Предрешенные.
От рожденья воплощенные в останки.
Но была в них какая-то влажная надежда,
тепленьем собственным живущий фитилек.
Они знали, что оно такое, мгновение,
хотя бы одно-разъединственное,
прежде чем -
вышло на мое.
Только из этого ничего не следует.
А это вот моя одежка, прихваченная пламенем.
А это вот моя пророческая дребедень.
А это вот мое искаженное лицо.
Которое не знало, что могло быть красивым.
--------
Вислава Шимборская
ЛОТОВА ЖЕНА
Перевод: А. Эппель
Я оглянулась, говорят, из любопытства.
Но кроме любопытства возможны и еще причины.
Пожалела о серебряной миске.
По случайности - завязывая ремешок сандалии.
Оттого, что надоело глядеть в праведную спину
супруга моего, Лота.
От внезапного ощущения, что, умри я -
он даже не остановится.
Из-за ослушания прислужников.
Прислушиваясь к погоне.
Удивленная тишиной, в надежде, что Господь раздумал.
Две наши дочери уже скрылись за перевалом.
Я ощутила старость. Отчужденье.
Тщету скитаний. Сонливость.
Я оглянулась, положив котомку наземь.
Оглянулась, не зная, куда идти.
На тропе моей возникли змеи,
пауки, полевые мыши и птенцы сычей.
Уже - ни доброе, ни злое - просто все живое
ползло и скакало в страшной панике.
Я оглянулась от одиночества.
От стыда, что потихоньку сбегаю.
От желания завопить, вернуться.
Или тогда, когда рванувшийся ветер
разметал мои волосы и задрал платье.
Мне показалось, что это видят со стен Содома
и громко хохочут, раз и еще раз.
Я оглянулась во гневе.
Чтобы утешиться их страшной бедой.
Я оглянулась по всем приведенным выше причинам.
Вопреки желанию.
Просто камень поворотился, рыча подо мной.
Просто расселина отрезала дорогу.
По ее краю прохаживался хомячок на задних лапках.
И оба мы поглядели вспять.
Нет. Я бежала дальше,
ползла и взбегала,
покамест тьма не пала с небес,
а с ней - горячие камни и мертвые птицы.
Из-за сбившегося дыхания я не раз оборачивалась.
Со стороны, верно, казалось, будто я приплясываю.
Не исключено, что глаза мои были открыты.
Возможно, я упала лицом в сторону города.
--------
Вислава Шимборская
ОТКРЫТИЕ
Перевод: А. Эппель
Верю в великое открытие.
Верю в человека, который совершит открытие.
Верю в испуг человека, совершившего открытие.
Верю в бледность его щек,
в тошноту, в холодный пот.
Верю в сожжение записей,
в сожжение дотла,
в сожжение всех до единой.
Верю в рассыпание цифр,
в рассыпание без сожаленья.
Верю в спешку человека,
в точность его движений,
в свободную волю.
Верю в разбивание приборов,
в выплескивание растворов,
в пресечение излученья.
Утверждаю, что все получится,
и получится не слишком поздно,
и произойдет в отсутствие свидетелей.
Никто не узнает, я уверена в этом,
ни жена, ни стена,
даже птичка не чирикнет.
Верю в неприложение рук,
верю в загубленную карьеру,
верю в напрасную многолетнюю работу.
Верю в секрет, унесенный в могилу.
Эти слова мои возносятся над правилами.
Не ищут подтверждения ни в каких примерах.
Моя вера сильна, слепа и безосновательна.
--------
Вислава Шимборская
ЧЕТЫРЕ ЧАСА УТРА
Перевод: А. Эппель
Время с ночи на день.
Время с боку на бок.
Время тридцатилетних.
Время, когда земля от нас отреклась.
Время, выметенное в петушиный час.
Время, когда от звезд угасших сквозит.
Время а-что-же-останется-после-нас.
Время глухое.
Пустое. Натощак.
Самое дно суток.
Всем не по себе в четыре утра.
Если муравьям по себе в четыре утра -
поздравимте их.
И - да наступит пять,
ежели дальше решаем жить.
--------
Агнешка Осецка (1936 - 1997)
ПЕСЕНКА ВЕЧНОГО ПРИНЦА И ВЕЧНОЙ ПРИНЦЕССЫ
Перевод с польского
Всё это так ненужно,
Всё это так некстати,
И не влюбляться - множество причин.
Но прямиком со службы
Спешу сказать ей "здрассьте!",
Той, что заметила меня из тысячи мужчин!
И каждый день с цветами,
И каждый день с гитарой,
С улыбкой и стишком наперевес!
Пусть чуточку усталый,
Зато совсем не старый,
Лечу я к ней средь облаков и высоты небес!
Пускай наш безумен роман, он одним ненормальный -
Не тем, что безумен, а тем, что роман виртуальный!
Всё это так ненужно,
Всё это так некстати,
Но, скрыв за аватаркою лицо,
Я прямиком со службы,
Пусть в тапочках, но в платье,
Спешу к тому, кто сбросил мне имейлом письмецо!
А он такой хороший,
А он такой упрямый...
С улыбкой и стишком наперевес!
И, ощутив до дрожи
Весенний запах пряный,
Лечу к нему средь облаков и высоты небес!
И пусть нам кругом говорят, что роман ненормальный,
Но как же они не поймут - без романов печально!
Всё! Конь храпит за дверью,
И гордо реют флаги,
Вот счастье - много надо ли его?!
Чуть-чуть в себя поверить,
И капельку отваги,
И смело щелкнуть кнопкой "ON", да только и всего!
--------
Юстинас Марцинкявичюс (1930 - 2011)
В НЕОЖИДАНИИ ГОДО
Перевод с литовского: Г. Ефремов
Сообщили: жизнь разыскивает меня.
Хочет что-то еще сказать мне.
Или спросить.
Я вымылся. Причесался.
Сменил рубашку.
Мимо окна прошла старая женщина.
Потом долго-долго никого не было.
Между прочим, что она мне
могла бы сказать?
Что было - было.
Что есть - то есть.
Осталось - что будет.
Очень уж хорошо не будет.
Звонок.
Бросаюсь к дверям.
Нет. Не она.
Доставили почту.
Проехал старый автомобиль.
Что-нибудь это значит:
старая женщина,
старенькая машина
и кошка, вне сомнения, старая.
Может быть, хочет этим сказать, что и я...
Напрасные хлопоты.
Шаги.
Кидаюсь к окну.
Только спину успел разглядеть.
Нет, не Годо.
Да я и не жду.
Жизнь, видимо, заплутала где-то.
Задержалась, как говорится.
Загуляла, занеслась,
закружилась...
Что ж, бывает.
Извинилась бы хотя бы.
Испортила мне весь день.
--------
Юстинас Марцинкявичюс
ПОД ВЕЧЕР В ДЕРЕВНЕ
Перевод: Г. Ефремов
Мыканье дальней коровы. Бурчание пса.
Каждый по-своему рад всему, что еще осталось.
Кто-то совсем невеликий счастлив, что пала роса, -
видно, очень уж глубоко он врос в свою малость.
Ветка аукает птицу. Открытые окна
ловят вечерний луч, в котором, как в хрустале,
светитесь книга и ты. Вишня дрожит: продрогла.
Сельский день, как всегда, неспешно идет по земле.
--------
Юстинас Марцинкявичюс
ЦВЕТЕНИЕ
Перевод: Г. Ефремов
Там голоса. Там голоса в саду.
Свет белых душ среди деревьев пролит.
Забвенье не успело их задуть,
теперь они об отпущенье молят.
Склоняю ветку вишни - белизна
былой вины меня обнимет снова.
И чья-то боль еще в саду слышна:
погибель дела - или вечность слова.
--------
Юстинас Марцинкявичюс
ОСЕННИЙ КЛЕН
Перевод: Г. Ефремов
Он жаждал перед всеми высказаться вслух
и так мечтал забыться и открыться,
но не решался - вдруг я буду слеп и глух...
И это страсть была: порывиста, корыстна.
И вдруг он голым стал.
Кончались торжества.
Все разошлись, о мелочах толкуя и болея.
И медленно клубилась палая листва -
как слабый крик в осенней гаснущей аллее.
--------
Юстинас Марцинкявичюс
Перевод: Г. Ефремов
Найду ли смысл в соренье, написав
одну строку на звездных небесах?
Зачем она светла, зачем кремниста,
что отвергает и к чему стремится?
Быть может, верит (но и ты поверь),
что ей послушны человек и зверь
и что она тропа, источник братства,
стол, за которым сможем все собраться?
О горе, горе! О небесный свет,
мерцающий! Во мне, а в мире - нет.
О, как бессилен в сумраке суровом
задумавшийся над рожденным словом,
над той строкой, которую в слезах
я написал на звездных небесах.
--------
Генрикас Радаускас (1910 - 1970)
БАРЫШНЕ, КОТОРОЙ НЕТ
Перевод с литовского: Г. Ефремов
Она - святой небесный пух
И акварельное дрожанье,
А у меня - спиртовый дух
И черти (или каторжане).
Она... Она совсем не та -
Не Маргарита*, но блондинка.
Невинность, нежность, чистота.
Несовременность поединка.
Живу с газетой. Например:
С Богемией, учётной ставкой,
Трухой сценических премьер,
Самоубийственной удавкой.
Её глаза глядят с полос,
Из нонпарели и петита.
И смех её - белей волос...
Блондинка - но не Маргарита.
*героиня Гётевского "Фауста".
--------
Генрикас Радаускас
Офелия
Перевод: Г. Ефремов
В детстве
Я не хотела учиться плавать,
Плакала,
Укусила за руку няню.
Когда принц оттолкнул меня,
Я упала с обрыва
И никогда бы не выбралась,
А теперь -
Плыву на спине
Посреди облаков и трав
И пою от нечего делать.
Зябкое утро.
Помню слова каменного мыслителя:
Космос движется к мерзлоте,
Бог погибнет от холода.
Как-то ночью пою
И плыву мимо цыганских костров.
Плясуны подбежали
К реке,
Тут же уловили мелодию
И подхватили хором.
Такое течение,
Что никогда не достигну берега.
Уже слышно ревущее море.
Надеюсь, учитель не ошибался:
Земля действительно круглая,
И через много лет,
Украшенная соляными кристаллами,
Я вернусь по воде в Эльсинор.
Если правду сказали цыгане,
Что принц скончался от яда,
Тогда я забуду, что научилась плавать,
И брошусь в реку.
--------
Антанас Мишкинис (1905 - 1983)
НАШ РОМАН
Перевод с литовского: Г. Ефремов
Наш роман завершился успехом:
Ты ушла без причин и помех.
Ты ушла со слезами и смехом,
И со мной только вечер и снег.
Я не всё до копейки истратил:
Эти окна - в морозных цветах,
И стихи из потёртой тетради,
Той, где осень и что-то не так.
Ну а ты отпустила поводья,
Весела от любви и вина.
А в глазах у тебя половодье -
Так над лугом вода зелена.
От волос, от одежды и кожи
Веет страстью, и всё как в дыму.
Пусть кого-то пьянит и тревожит
Этот запах. А мне ни к чему.
Та любовь завершилась успехом:
Поднялась и ушла без помех.
Но осталась слезами и смехом,
И цветами, что брошены в снег.
--------
Йонас Стрелкунас (1939 - 2010)
Перевод с литовского: Г. Ефремов
Вновь разлука... Ну что же,
Разве можно без них?
То ли век уже прожит,
То ли горестный миг?
Что мне в самом начале
Ворковала вода?
И зачем привечали
Хутора, города?
Эти шторы как шоры,
А за ними - светло?
Что из дома так скоро
В ночь меня увело?
Всюду пусто и мрачно.
Не терзайся, душа, -
Ты как бледная прачка:
Ни кола, ни гроша.
Только ветер над пущей,
Только память и стыд...
И судья всемогущий -
Он подаст и простит.
--------