на тонкий слой стекла
стекает серебро,
и голубой огонь
звенит о стенки чаши.
так пей его до дна,
до полного зеро,
чтоб дребедень погонь –
дымком сквозь сад и пашни.
багряный стон в листве
да спор косы с травой –
жизнь билась на просвет,
но расточилась тенью.
и слуха рвёт струну
беззвучный хрип и вой,
сползая в глубину
промоины мгновенья:
здесь неба водоём
уместится в ладонь,
рисуя горний град
поверх усталой дрожи,
и старицы судьбы
ссыхаясь, пьют огонь,
и руслам нежных слёз
исхода нет под кожей