За рифмы, потаенной дверцей,
Живет отчаянно душа,
Где звучно бьется ее сердце,
По острию карандаша
Течет на лист, ведя беззвучно,
Рассказ о чем-нибудь таком,
Что так надсадно ее мучит,
Холодной ночью, жарким днем
Как тишь вечерняя парила,
Клубилась облачная тать
И над темнеющей долиной
Луны царила благодать
Как комариные потемки
Кусались в зарослях плюща,
Так надоедливо, так тонко,
Над ухом, в тишине пища
Как нити липких паутинок,
Летящих полю на лицо,
Среди извилистых тропинок,
Предсказывали дню тепло
Как с первыми шагами света,
Ступала по траве роса,
И в раскаленном зное лета,
Крылом дрожала стрекоза
И вдохновение смакуя,
Струился счастья ручеек,
Как солнца глыбу золотую
Он погружал в прозрачный ток
По стройным корабельным кронам
Взгляд в синеву бежал, туда,
Где притяжения законы,
Нарушить можно без труда
Там шелестевшая листами,
Катилась осень за порог,
И нависал над городами
Набухший снеговой мешок
Мечтая, только бы свершилось,
Страданий кончился аврал,
Во мне бы все перебесилось,
И ветер тучи разогнал
И стал неважен воз поклажи,
Среди суровых снежных дюн,
Разорванной зимы бумажной,
Исписанной в угоду дум
Стихают страсти, холодея,
И мыслям приговор таков,
Достигли строфы апогея,
И стали стопкою листов
Ан, нет, желание не пропало,
(И это после стольких мук),
В который раз, начав сначала,
Душа идет на новый круг
3.14