На солнце, к нему, на восток,
Плывут оперённые стаи.
Есть в каждом, тот самый гудок,
Как будто вбивающий сваи.
Их гонит неведомый зов,
Их гонит совсем не ветер,
Их курс на звезду не нов. . .
Исчез клин, в слепящем свете.
Исчез. . . как усилил боль
От в горы сметённых листьев,
Оставивших в прошлом кровь
И этим став чем-то лишним.
Пора умирать цветам
И сжаться пора закатам,
Листве обратиться в хлам. . .
Во благо ли это надо?
Безмерна в оттенках грусть
И серого тьма, без меры.
Учусь? Нет уже не учусь,
Живу. . . не отринув веры.