Моему деду Зазимко Е.С. посвящается
И всё в последнюю минуту...
Грузили скромные пожитки,
Детей подсаживали в тамбур,
Махали в пыльное стекло,
Прощались с бытом и уютом,
Столичным и родным до нитки.
От визгов чопорных дам-дур
Свистком прощальным отвлекло.
Но в миг, когда продрогнув за ночь,
Вагоны лязгнули как танки,
Вползая длинной вереницей
На рельсовый простор страны,
Улышал Ерофей Степаныч,
А с ним все граждане-гражданки:
"Враги нарушили границы
Без объявления войны".
Метался под вокзальной крышей,
Летел над Киевским вокзалом
Беззвучный человечий вопль -
Одна судьба, одна беда.
И Ерофей Степаныч слышал,
Когда состав вдали расстаял:
"Житомир, Киев, Севастополь,
Другие наши города..."
Из репродуктора звучало...
А он семью отправил к югу
Туда, где черте что, ей богу,
По сообщеньям - сущий ад.
И как-то все не получалось
Понять, как выжить друг без друга
И как железную дорогу
Заставить повернуть назад.
А в поезде с мечтой о лете,
Под мерный стук колёс на стыках
Вливался кипяток в стаканы,
Словно шампанское, рекой.
Ещё так мирно спали дети,
К плацкартной тесноте привыкнув,
Где матери на чемоданах,
Оберегали их покой.
Куда ж он ехал поезд этот,
В неведеньи и заблужденьи?
Туда, где воют самолёты
Да так, что сердце леденит.
Июнь. Почти макушка лета.
Двадцать второе. Воскресенье.
Виолончельной низкой нотой
Гудел немецкий "Мессершмитт"