Осень, как осень:
листья напрочь
на треть,
ветер их косит,
но это
не смерть -
круговорот
превращений
в другое
чего-то,
рыжее с бурым -
для зелени в сини работа;
всё дорогое -
добыча бессмертных корней;
взлёт
вдохновений -
в тех,
кому видеть больней,
как изменяется - милое взгляду
когда-то;
по звукоряду
душа моя
миром теней,
райским садом,
адом наземным,
уходит в бессмертие духа,
ухо минуя,
что к ладу
нетленному
глухо...
Эй,
веселей,
жиром крытый успех -
вдоль монолита -
мозаика вольных прорех,
в кои сквозит
Феникс вспыхнувшей Трои
красок и песен,
чей строй
возрождения
стоит...
Старость, как старость,
есть данность в других -
пострашней,
музыка в стих -
через пепел
нелепых огней,
сквозь сладковатый,
человечиной пахнущий дым,
сквозь бесноватый
строй,
что толпою любим...
Пашней
вчерашней,
аортами
втёртыми
в грязь,
снова
грядёт
друг незряшний -
воскресного слова
влиятельный князь...
Вновь -
в окоём
синий-
синий,
морем
горя
рождённая песнь,
сквозь "неустрои" -
шёпот стёртых гортаней:
"Я есьмь!"...
Как упразднение тьмы
существующей днесь -
слышится: "Мы -
через "Я" обезличенность - есть!"
Весть зимородком,
касаткой,
голубкой
летит -
в духа бессмертного
(в ныне живущих)
зенит...
Пьющих
и жрущих,
спящих,
поющих постель -
всех нас стирает
напрочь
распада метель...
Но остаётся
для всех
и везде -
навсегда:
радости братства
в веках
и народах
звезда...
Это - весна,
о которой
поэты
поют -
людям дана,
как бессмертия в Боге
приют...
Пляшут дороги,
тропы сквозь скалы ведут,
верою строги,
любви пилигримы
идут,
религиозных недугов
помимо -
в звёздного круга,
гимнов алкающие пантомимы...
Будет и вьюга,
будет и яма
(неважно какая),
но Мандельштама,
Цветаевой,
Бродского -
весть дорогая
(прочих,
её нам вещающих честно -
не счесть!) -
будет души томить
среди ночи
и дня,
будет звёздами
через кремнистость дорог,
над пустынями мрачными говорить:
"Смерти - нет!" -
так судил
людям
Бог -
явь лишь и свет,
в каждом сердце - не умер пророк,
жаждой духовной, каждый жизнь понимающий -
круглогодично томим,
край мой, как край
человечности в людях безвестных
до срока -
любим...
Грай воронья
перед снегом -
я слышу опять,
вот и сорока
перед балконом
трещать -
не устаёт,
но над этим
сиим -
вновь лебединый
к Синаю
возносится гимн
каждого сердца
единоверца
любого,
мной зримого мысленно через прах,
через различия, что - на корыстных устах,
и через страх
перед холодом жизненной Леты,
снова и снова - себя ощущаю поэтом,
что продолжает
человечное
вечное
петь...
"Где твоё жало? -
цитирую Павла -
(Коринфянам, Первое) смерть...