Расстрелянным в местечке "Голубая дача" посвящается.
Их не держали пленными за проволокой:
Конвой и дачи, хочешь жить - беги!
Ходили в город люди - было голодно,
Еду просили у семей других.
И возвращались, страшного не видели,
И возвращались к семьям и слезам,
Ведь повезут их в земли прародителей,
Ведь повезут! - так полицай сказал.
И даже ров когда копать заставили,
Их вера в человечность не ушла!
С кем воевать :подростки , дети малые,
Да старики, седая голова?!
С кем воевать? Рахили, Мойши, Мейеры...
Каким же страшным обернулся век!
Они никак не верили, не верили,
Что хуже зверя станет человек!
Но столько дней, ночей! Им крикнуть хочется
Из наших безвоенных тихих лет
"Бегите! Пусть не всем спастись получится
Не верьте псам, несущим столько бед!"
Им снилась Палестина, ночи теплые,
Большие звезды, яркий Млечный путь.
И дети спали, где-то ставни хлопали.
Перед расстрелом поднималась муть,
Муть человеческая черная и подлая!
Зачем же людям этот страшный крест,
Что век двадцатый породил уродливо,
Век двадцать первый натянул на шест?!