Внезапно ударили красные в спину,
Форсировав ночью холодный Сиваш.
Нам полуостров придётся покинуть,
Мы все понимаем, Крым больше не наш.
Прости Севастополь, что мы оставлянм
Тебя на растерзание лютым врагам.
Уходим мы с болью, надежды питая,
Когда-нибудь снова причалить к твоим берегам.
Нас хищный преследует зверь,
Как будто в дурном сновидении.
Твой муж подполковник – изгнанник теперь
И ты обрекла себя с ним на лишения.
Из прошлого всплыл тринадцатый год,
Жили мы мирно, с верою в Бога.
Вижу тройку коней, что рысит вперёд
По Старой Смоленской дороге.
Ветер листвой пожелтевшею кружит,
воздух прозрачный, неба цвет голубой.
Ах, какие пейзажи под Дорогобужем
И как Днепр прекрасен осенней порой.
В даль нас уносят кони ретивые
И ничего не предвещает беду.
Ах, какие мы были счастливые
В ушедшем от нас предвоенном году.
Пред алтарём пара влюблённая.
Праздник престольный звучит благовест.
Припал на колени со своей наречённой,
Ты самой красивой была из невест.
Волосы светлые, платие подвенечное,
Нежные руки, лица благородный овал.
Храм Адигитрии в Вязьме купеческой,
Где батюшка нас в осень ту повенчал.
Нам улыбались под куполом ангелы,
Словно невидимый наш оберег.
Но нет больше России и воинство Врангеля
Начинает спасительный бег.
Расставанье всё ближе и не отвратимей,
Уже с якорей снялись корабли.
В дымке туманной побережие Крыма
Медленно тает, как пена за бортом, в дали.
Когда-то на верность мы дали присягу,
Вспомнились бал выпускной, Санкт-Петербург.
А теперь корабли под Андреевским стягом
Курс свой последний держат на юг.
А в это время в Первопрестольной
Новая власть метёт новой метлой.
Представить не можете вы, как это больно,
На веки проститься с Родимой страной.
Ходил я по лезвию бритвы, бывал под обстрелом,
В боях и походах мой истрёпан мундир.
Что ждёт нас на Родине кроме расстрела,
К которому приговорил нас красных кумир?
Обдуваемый ветром, стою я на юте,
Вот и закончится скоро круиз.
Турция нас горемычных приютит
Или же примет французский Тунис.
Бились мы на смерть с гидрой совдепской,
Но не в нашу пользу закончился спор.
Виден в дали уже берег турецкий
И мы караваном заходим в Босфор.
В Константинополе, спасённых от смерти,
Сто сорок тысяч на берег сойдут,
А чуть погодя в гавань Бизерты
Часть кораблей с экипажем уйдут.
Что же нам делать? Смириться ли с долей?
Нет! К узурпаторам счёт ещё есть!
Потеряно всё кроме жизни и воли,
Да сохранена офицерская честь!