Сгустилась тьма, утихли звуки,
лишь бродит ветер-бузотер,
да вечно мается от скуки
сутулый, заспанный вахтер.
Усталым, отрешенным взором
опять таращится в окно,
ну а с небес глядит с укором
луна – размытое пятно.
Пускай судьба порой жестока,
а жизнь обходит стороной,
но день и ночь по воле рока
он стережет чужой покой.
Как Сфинкс в египетской пустыне
молчит с уменьем знатока,
сканворд и пульт – вот две святыни,
к ним вечно тянется рука.
Частенько мнит себя Хароном,
презрев культуру пития,
мешает пиво с самогоном,
чтоб вникнуть в сущность бытия.
Но он – один из миллионов,
чья жизнь тягуча, как кисель,
герой субботних фельетонов,
а в голове гуляет хмель.
И всё ж в плечах таится сила,
пусть ни гроша нет за душой,
но не родился тот Атилла,
что поведет в последний бой.
Вахтер робеет пред грядущим,
куда возьмут, увы, не всех,
лишь против рока восстающим,
всегда сопутствует успех.