Я молюсь на тебя, мой особенный сын,
мой, так рано ушедший из жизни, ребенок.
Я тянусь за сиянием звездных лучин,
слыша смех твой, что снова прекрасен и звонок.
Ты, наверное, Там, среди верных друзей,
отдыхаешь душой на вселенском просторе.
Твой восторг мирозданьем и вечностью сей
слышу я сквозь печаль, сквозь разлуку и горе.
И никто у меня не отнимет твой лик,
даже если и память устанет трудиться...
Предо мной снова Ангел небесный возник
и смеется - как ты, и как ты - веселится.
Только жалко - обнять мне его не дано-
дымкой белой скользит с мановением ветра.
Но, я чувствую, слышишь, сынок? - Всеравно,
твоею вечной любовью надежно согрета.
Твои ручки родные целую...во сне,
пусть во сне, разве выбор нам дан в этой жизни?
Ты, как ласковый котик, прижался ко мне
и читаешь мои беспросветные мысли.
Я так много хотела тебе рассказать,
но, опять от волненья не вымолвить слова,
по щеке одиноко скатилась слеза...
Без тебя мое сердце стучать не готово.
Но, стучит...так предательски! - Не остановишь,
и опять я твой образ руками ловлю.
Что ты, жизнь не проходишь, все стынешь и стонешь?-
Без того, кого так незабвенно люблю.
На кого все молюсь, все зову и лелею,
как же поздно...как поздно...и не изменить.
Без тебя, мой особенный, жить не умею,
между нами легла неразрывная нить.
Ты прости за ошибки, сыночек родимый,
я ведь знала, что трудно их будет нести.
Мой единственный, нежный, прекрасный, любимый,
самый лучший на свете, меня навести.
(Людмила Гапоник. Твоя, горячо любящая тебя, мама)