Их было двое. Я один.
Отец и сын, немного, разные…
Невозмутим отец. А сын
смешно удваивал согласные –
он будто в прошлое ушёл,
где партия звала с тр-рибуны, и
ещё был м-молод комсомол,
а пионеры были юн-ными.
В преподавательских «грехах»
вокзал нас выявил коллегами
со старшим. Об учениках
делились «альфами», «омегами».
И сын – не то, что в голове,
не то, что было в голове его,
а что он ринется в Москве
«в муз-зэи Скр-рябина, Тан-неева».
За оптимизмом светлых нот
они скрывали огорчение,
и, раз уж сыну в этот год
почётное «местоимение»
экзамен обозначил хоть
в ж/д билетах средней дальности –
отцу желалось, чтоб Господь
в искусстве крест и дальше дал нести.
Я видел, сэр: наследник Ваш
в бою отнюдь не храбрым тигром пал,
но недоигранный пассаж
он с блеском мысленно доигрывал.