Всё смутно, нет ни ясности ни знанья
и сон приснится, словно в наказанье.
То забредёт уродов в дом толпа,
то на колу скучает голова.
Спасенье ускользает, но манит.
Сижу, засунут в жизнь ко всем чертям.
И тело виноватое болит,
мозги скрипят, противятся страстям.
Где шестерёнки те, что вкривь идут
и нарушают ритм, за сбоем сбой?
И сердце прыгает - то там оно то тут.
На сковородке пляс зовут судьбой.
Но всё, довольно. Выплакал слова.
Теперь, пожалуй, можно и заснуть,
а утром снова вспухнет голова,
схватить пытаясь каверзную суть.