По чуть-чуть, по капле, как стрихнин,
жизнь меня готовила к отраве.
Нет опасней яда для мужчин –
заводной блондиночки кудрявой.
Песни непонятные слова,
оставляя за бортом рассудок,
тайно, по законам колдовства,
проникали в плоть мою повсюду.
А когда ушла она, смеясь,
утренним рассеялась туманом,
плоть моя от боли взорвалась,
пойманная шёлковым капканом.
С той поры подальше, стороной,
обхожу блондинок я надменных.
Так живёт хронически больной,
избегая фруктов аллергенных.
…До чего же всё ж коварна плоть,
как подросток, разуму перечит:
покурить бы ей, чем чушь пороть,
слушая смешной блондинки речи.
Плоть шепнула, это всё мозги
виноваты, я, мол, не при деле…
Так что, разум, больше мне не лги,
ты за всё в ответе в этом теле.
Никогда без санкции ума
не решится тело на капризы.
Только, вот, является зима,
наплевав на все рассудка визы.