Я в неволе, у себя в неволе.
ЗапертА душа моя в душе.
Мне бы в поле, в золотое поле.
Ночь одну хотя бы в шалаше.
Мне б к реке широкой иль не очень,
чтоб рассветы с соловьём встречать.
А внутри меня глухая осень,
от которой хочется кричать.
И однажды на ступенях храма,
придержав меня, старик сказал:
- Ты молись,- в глаза мне глядя прямо, -
нам и так Всевышний много дал.