Тихо плакала душа.
Ныла старенькая рана.
Я шептала, чуть дыша,
что отчаиваться рано,
с этим справлюсь я сама.
Серебром прислала метку
хладнокровная зима,
испугав во мне кокетку.
В-общем как-то так теперь
неумеренно печально.
На замки закрыта дверь,
сеть молчит необычайно
и ворует суета
год за годом средь инфляций,
и среда вокруг не та,
если не в кого влюбляться.
Чайкой я во сне парю
над рекой обетованной
и в румяную зарю
ухожу, как йог в нирвану,
чтоб звездой сиять века
и опекой не тиранить,
облачиться в облака,
тучи молнией таранить.
В яви острые шипы
ранят пальцы тонкой спицей,
но могу, свернув с тропы,
я в терновнике петь птицей,
и, пока дано дышать,
на гитаре бодро бацать.
Ты не плачь, моя душа,
обещай мне улыбаться.
Обещай.
1997 г.