Заскорузлыми пальцами, сжав карандаш,
Наболевшие мысли пытаюсь поведать бумаге,
И строчу, и черкаю, как бью наотмашь,
Правду-матку рублю, но уже дышат сзади.
И попробуй во тьме разбери:
Опасаться ль, раскрыть ли объятия.
Слышен звон и знакомый мотив
О бежавшем с Сахалина бродяге.
Не хотелось бы в шкуре его оказаться:
Тяжкий груз кандалов испытать,
Узника и беглеца мытарства…
Но пишу – не дело отступать.
Не могу и не хочу сюсюкать,
Не в моём характере так поступать,
Лучше уж под шпицрутены по кругу,
Чем бессовестно дьяволу душу продать.