Поделилась жизнь на дольки под телесной кожурой.
Хоронить пришлось мне стольких, что не верится порой.
До сих пор войной отравлен и последствия лечу…
Только сетовать не вправе, - крест Господний – по плечу.
Память всё запечатлела: в детстве счастлив был вполне;
из Афгана не калекой повезло вернуться мне;
не свихнуться и не спиться; «за» и «против» уравняв, -
осознать: в руках синица лучше в небе журавля;
стать отцом и восхищаться Аней, доченькой моей;
а однажды впал в печаль я, прочитав вердикт врачей…
Если б дал Господь возможность что-то в жизни изменить,
отыскать ответ не сложно: захотел бы полюбить
во сто крат тебя сильнее… хоть куда ещё сильней?
Ты горишь звездой во мне и – я свечусь от счастья с ней.
Исцеленья не желаю и каких-то мнимых благ…
лишь бы женщина родная окрылённою была.
Лишь бы холить мог, лелеять, позаботиться о ней,
и любить стократ сильнее… хоть куда ещё сильней?