Легче всего – молчать,
Тихо и беспринципно,
Только ворота скрипнут,
Да задрожит свеча…
Дверь запереть на ключ,
И приготовить суши,
Их, поедая, слушать,
Тома Уэйтса блюз.
Трудно понять живых,
Мёртвых – гораздо проще,
Я вспоминаю площадь,
Ровно как всех святых!
Хлеб палача – удар,
Резкий, внезапный, честный,
Лобное помню место,
Помню и Бабий Яр,
Тысячу лет живу,
Душами убиенных,
Тело моё нетленно,
Переживёт молву!
Может, один за всех
кару приму небес?
Или лукавит бес,
Переживу и грех?
Господу помолюсь:
« Каюсь, прости, Всевышний!»
Я в этой жизни лишний,
И никому не люб!