Исписался я и в этом вся дилемма.
Ни таланта больше нет, ни превосходства.
Не звучит во мне лирическая тема,
По ночам давно не пишется поэма
Про былое хулиганство и юродство.
Прежних баб заворотило в гнезда быта,
Жернова моей истории устали:
Говорят, что это гибель для пиита... Я остался у разбитого корыта,
А когда-то помышлял о пьедестале.
Все уходит. Но без вызова... До боли
Стремена мои трещали под осокой,
Тот Пегас летел, как ярый вихрь над полем.
И меха моих интриг огонь в подоле
Раздували у красотки кареокой.
Мне пришло, что жить на свете слишком просто,
До бестактности, до тремора, до дури,
До безумия, до слез, до богоборства,
Посему я ухожу от эпигонства
В жизни, в смерти и в литературе.