Кто не умеет плавать - построит плот,
Вычислит, как меняется ход планет.
Крылья врастают прямо в живую плоть,
Вязью сосудов крепятся вмиг к спине.
Сразу, волной качая, нахлынет боль,
Огненной марой мир до краёв налит,
Но разве плата - боль, если словно бог,
К небу взлетаешь, видя вблизи Олимп.
Если от восхищения - в горле ком,
В ярких слепящих бликах морская гладь...
Разве ещё родится другой такой,
Тоже крылатый - чтобы тебя понять.
Мудрым для споров хватит достойных тем,
Скажут, подумав, - дерево, перья, воск -
Вряд ли кому удастся на них взлететь,
Видно, обман, а, может, и колдовство.
Только судьбой от гневных ветров храним
Мастер спокоен - жребий его таков:
Есть человечья воля и механизм,
Всё остальное - домыслы дураков.
Что мнилось ценным, брошено на весы,
Хватит сидеть покорно в чужом углу...
Резко прихватит сердце: а как же сын?
Но ты загонишь память подальше, вглубь.
Поздно теперь додумывать и гадать
(Гений всегда жесток и слегка спесив)
Что же в мечтах являлось ему тогда,
Если он вдруг забыл о границах сил?
Солнцу лицо подставив под встречный залп,
Чувствуешь смерть внутри закипевших вен.
Тянет шагнуть с обрыва, закрыть глаза,
Слитным движеньем тело направив вверх.