Ночь, снег на тонкой корке льда,
Вода, надрывный рёв моторов,
Колонна держит путь туда,
Где ждёт её блокадный город.
Тревожно смотрит в темноту,
Устав от частых артобстрелов,
Скрыв маскировкой красоту
От хищных вражеских прицелов.
Там люди каждый день и час
Мечтают не о манне с неба,
А ждут всё ту, в который раз
Урезанную, норму хлеба.
И вот во имя всех живых,
Кто выстоял и в эту зиму,
Он, вспоминая всех святых,
Ведёт гружёную машину.
Колючий ветер рвёт лицо
И напряжённо бьётся сердце,
Спасенье, в принципе, одно -
Распахнутая настежь дверца.
Движение не прекратить,
Но в силах полынья, поверьте,
В одно мгновенье превратить
«Дорогу жизни» в трассу смерти.
Не раз обстрелян был в пути,
Снаряды свищут хлеще ветра,
А ведь и надо-то пройти
Каких-то тридцать километров.
Промчит по глади ледяной,
Где воздух взрывами распорот,
И важный груз любой ценой
Доставит в осаждённый город.
В своей «полуторке» лихой
Он честно послужил Отчизне,
Простой шофёр - простой герой
Той Ладожской «Дороги жизни».