Закат, крадущейся лисой, обнюхал горизонт,
он не искал там ничего: ни сумеречных зон,
ни моря, слившегося с ним, ни палубы настил.
Он просто был всегда таков, когда ветрам немил.
Когда плетьми секут, хулят, пытаясь рвать в клочки,
опять багровым станет он, как будто вопреки
тому, что чаще приходить привык он золотым –
растает полностью в ночи закат как сизый дым.
Наутро алою зарей он явит вновь себя,
ветра уцепятся за ним, шаля, ворча, трубя,
восходом будет пламенеть, смакуя новый день,
даруя право созерцать его восточный дзен.
Белый Мамонт "Летающая тарелка"