Актёр активно сокрушается,
но безучастная душа
ошибками не нарушается,
не ходит, яростью круша:
себя находят сокрушёнными
не верившие в Высший свет,
итоги были предрешёнными,
из образа исхода нет,
потенциальный путь развития
к преображению ведёт,
поверх барьеров - вместо вскрытия -
объединяющий полёт,
бегут - в леса, как лисы прячутся,
скрывая лица от Любви,
а в небе - нет преград, и качества
не утаить, душой зови -
всё названное раскрывается
навстречу розой до глубин,
и лишь бездушность накрывается
тьмой, погружающею в сплин,
как светомаскировка - попугая
крушит, крышует, даже не ругая.