А мир уже сошёл с ума
И вязну я в его объятиях.
Я становлюсь другой сама,
К чужому прикасаясь платью.
На грани извращенных норм
И исковерканных стандартов
Живу, среди безликих форм,
И с рельс сошедших авангардов.
Всё на помойках — Лев Толстой
И Лермонтов в грязи — два тома,
А вот и Пушкин — не «святой»
Он на земле лежит у дома.
Кому он нужен? Никому...
Такое наступает время -
Взялось подыгрывать ему
Живое молодое племя.
Пойти спасти Карамзина
И Достоевского пристроить?
И не найти на ком вина?
И чем мне душу успокоить?
Переступая горы книг
Закрыться в городской квартире,
Чтоб дух упадка не проник,
Который бродит в нашем мире.
И света тонкие лучи
Едва видны среди тумана.
Идут за мною палачи
С улыбкой скверны и обмана.