Источник вдохновения:
http://www.stihi.ru/2018/11/06/3407
Элллл
ноябрь залил дождями
и засыпал снегом первым
побуревшие мягкие листья,
уже не шуршащие под ногами...
а я ноябрь люблю
и первый снег...
он такой ещё несмелый
на разведку будто прилетает
пробуя достаточно ли земля охладела
и тает.. тает...
а листья, что ещё не облетели,
так многозначны и многоречивы...
ноябрь перекликается с апрелем
своею беззащитной обнажённостью
такой красивой некрасивостью
и это уже не лечится
и сердце в порыве мечется
невыразимое выражается словами
до банальности простыми
безадресно и каждому -
я тебя очень очень люблю...
Она села в машину. Заблокировала двери. Долго смотрела на панель приборов, словно среди всех этих кружков, цифр и стрелок можно было найти ответ...Очнулась. Завела двигатель. Плюс пять. Осень. Ноябрь. Зима...скоро зима. Включила радио. Длинные пальцы неспешно щёлкали рычажком на руле, перелистывая радиостанции в поисках подходящей песни. Баста. «Медлячок, чтобы ты заплакала...» Заплакала...Слёзы послушно стекали стройными ручейкам по щекам, вливаясь в серо-голубое море её палантина, небрежно-изысканно окутавшего шею. Взгляд замер на аккуратных ногтях средней длины, покрытых лаком сапфирового цвета. Или это кобальт? Симфония. Да, Симфония! Вспомнила как Машуля, её мастер, полуутвердительно спросила «Цвет делаем как всегда?». Как уже собралась согласно кивнуть в ответ, но вдруг представила свои пальцы, обнявшие Его чашку...белую с темно-синими цветами. «Симфония» - так назывался сервиз, который он купил весной. Она любила девственно белую посуду, а Он любил яркие краски и...Её. Может быть поэтому, сервиз в равной степени был как кобальтовым, так и белоснежно-нежным. «И ударились об землю небеса»...Она засунула руку в карман и достала кольцо - крупный сапфир ласково блеснул своим васильковым глазом. Может быть лучшие друзья девушек действительно бриллианты, но Она любила синие сапфиры, как принцесса Диана, топазы и серебро, иногда вынужденно мирясь с белым золотом, но только потому что очень любила синие сапфиры. Это был подарок Игоря. Обычно Она принимала от него только цветы и милые безделушки, а дорогостоящие проявления его любви неизменно отправляла назад с водителем, их привозившим. Они познакомились случайно. Игорь - влюбился как-то сразу и навсегда, Она - лишь принимала его любовь, как антидепрессанты, как таблетку от одиночества и нелюбви. Эффект был схожий - помогать не помогало, но иногда создавало иллюзию, а привыкания не вызывало. Она сразу призналась Игорю, Она всегда сразу и с лёгкостью признавалась мужчинам как в своей любви, так и в её отсутствии. А он, эта беспощадная «акула» из второй сотни, как-то грустно и по-детски улыбнулся в ответ и попросил: «Просто разреши быть рядом...». И Она разрешала...пока не встретила Его. О чём сразу же сообщила ему в коротком сообщении - «Я влюбилась».
Игорь ничего не ответил, приехал и ждал в машине, пока Она не спустилась.
- Вы давно знакомы?
- Уже целых...15 часов...
- Понятно. Возвращайся, когда тебе надоест играть в любовь.
- Я не вернусь...
Игорь долго, изучающе смотрел Ей в глаза, не отводя взгляда
- В тебе что-то изменилось...
- Влюбилась...
Она, словно извиняясь, пожала плечами в ответ.
Он взял Её руку, надел на средний палец увесистое кольцо из белого золота, с сапфиром удивительной красоты, продолжая удерживать Её пальцы в своей руке, пока Она тщетно пыталась высвободить ладонь.
- Пожалуйста, прими его...Это не подарок...Это просто...фотка на память...
Что-то внутри обмякло от его слов и Она расслабила руку...
«Медлячок, чтобы ты заплакала...Юля любит не меня...Драма по классике...»
Она долго смотрела на кольцо, а потом решительно надела его на палец. Пулковская, поворот, Звёздная, поворот, Гагарина, поворот...Московское шоссе, заезд на КАД. «Поехали!». Пальцы снова пытались «нащупать» нужную песню - «Европа», «Русское», «Love»...О, Господи! Баста снова разорвал тишину своим «Медлячком...». Она включила звук на полную мощность, нога резко «утопила» в пол педаль газа...
«Но как сумел на гитаре сыграл и спел...»
Она неслась, не различая дороги, Её Ангел-Хранитель, едва успевал уворачиваться от машин, маневрируя между ними из последних ангельских сил, с непозволительными для ангела выражениями.
«Медлячок, чтобы ты заплакала...и пусть звучат они все одинаково..и пусть банально и не талантливо...»
Но Она уже не слушала Басту. Слова и музыка словно проносились мимо...В голове звучал только Его голос...Его песни, Его стихи...
Она резко ушла в правый ряд и ударила по тормозам. Ангел, выдохнув с явным облегчением и перекрестившись, тихо выругался - «Ангидрит перекись твою марганца через медный купорос, и за что мне такое счастье?!»
Он с жалостью смотрел как его подопечная иступлено колотила ладошкой по рулю, крича сквозь поток нахлынувших слёз «Не могу! Не могу! Не могу!...» и не зная, чем Ей помочь, тихонько поцеловал Её в макушку...
Она вздрогнула и...затихла...
Долго искала что-то в машине, потом выдернула шнур от зарядки, повесила на него кольцо и вышла из машины. Подошла к дорожному ограждению и привязала к стальной балке провод с кольцом.
Вернулась в машину, достала айфон, написала в «заметках» короткое сообщение и скопировав, отправила его сначала Ему, а потом Игорю...Ангел заглянул через плечо, прочитав на экране айфона - «Прости меня...»
Включила «Наше Радио»...
Би-2 и Компания, многоголосым рок-н-ролльным хором вдыхала и выдыхала «Птицу на подоконнике»...
Возможно Он тоже ожидал увидеть в Ней «Наркотическую пантеру, неоновую Венеру;
Мурлыкающую на шкурах, лижущую кровь», но Она была всего лишь «Маленькой смелой птицей с ясными, как небо глазами;
Сидящей на подоконнике с гордо сомкнутым клювом» в клетке своей квартиры...
Она улыбнулась, достала сигарету, затянулась...
Первая передача, вторая......пятая...
Полетела...птицей, легко и непринуждённо...
Когда зазвучало соло Могилевского на саксофоне «Я хочу быть с тобой», так удачно вписанное в один из проигрышей, Она вспомнила новое стихотворение Элллл, которое прочла утром и улыбка снова коснулась Её губ.
«а листья, что ещё не облетели,
так многозначны и многоречивы...
ноябрь перекликается с апрелем
своею беззащитной обнажённостью
такой красивой некрасивостью
и это уже не лечится
и сердце в порыве мечется
невыразимое выражается словами
до банальности простыми
безадресно и каждому -
я тебя очень очень люблю...»
«Элллл, моя милая, добрая Фея, как же хорошо, что это не лечится...
Что мы не разучились болеть любовью...
Что мы так «многозначны и многоречивы» в своих «банальных и простых» -
Я т е б я о ч е н ь о ч е н ь л ю б л ю...
Что никто не может «Объяснить за стаканом чая», что же в нас «такого»)»
Она опустила стекло и вдохнула холодной, ноябрьской обнажённости....
Ангел на заднем сиденье, поняв что работы на сегодняшний день больше не предвидится, расслабился и тихо подпевал БИ-2 -
«Этот город слишком мал для твоей любви
Так мал для твоей любви...»