«Титаник» снова спущен на воду! Ура!
Весь мир живучестью такою озадачен.
В борту «заштопана» от айсберга дыра
И в рубку новый капитан назначен.
И рассекая волны, набирая ход,
От счастья обалдев и потерявши память,
Несётся наш красивый пароход
По океану айсберги таранить.
На верхней палубе гуляют, жрут и пьют.
Там избранным - вино, икра и мидии,
А остальные в трюме старательно гребут,
Сидят на вёслах ниже ватерлинии.
Нас нет на палубе, но это не беда.
Нам, грязным и голодным там не место!
Ведь лишь для избранных «Титаника» труба
Газует исключительно на экспорт.
Недавно, правда, был в гостях старпом,
Желал здоровья, всего доброго и больше улыбаться
Сказал, что курсом правильным идём,
Что просто денег нет, и посоветовал держаться.
Что интересно: в трюме все пропали крысы…
Они удачно поднялись при затоплении,
И натянув на морды преданные лица,
На палубе у избранных сегодня в услужении.
А мы гребём… Старательно гребём!
И боцманы, надсаживая глотку,
То пряником махая, то щёлкая кнутом,
Кричат: «Гребите молча! Не раскачивайте лодку!»
«Сильней гребите! Хорошо идём!
Навстречу к новым айсбергам! Скорее!
На палубе патриции желают «с ветерком»!
И лодку не раскачивать, плебеи!»
А чтобы в курс подробно не вникали,
На судне всех поссорили немножечко и вот,
Мы с упоеньем друг от друга «отгребаем»,
Имея «ультраправый» и «ультралевый» борт.
И всё же, если капитан попросит,
То, за любимый, за «Титаник» наш
С дубьём и вилами любой авианосец
Готовы будем взять на абордаж!
Но только если не утопит нас
То, с чем боролись прадеды и деды –
Избыток веса ожиревших масс
На палубе живущих дармоедов.