Мама, знаешь, я сегодня убил человека.
Взял и нажал на курок у седого виска.
Кровавый узор, припорошенный выпавшим снегом
намекнул, как же смерть к нам порою бывает близка.
Трясутся, по локоть измазаны алою краской
запястия, в страхе роняют на снег огнестрел.
Нет, мам, ему не было больно иль страшно
Да, мам, я действительно так и хотел.
Оставь сладкий чай, он сегодня уже не поможет!
И хватит бояться, что так изменился сынок.
Да, признаюсь, я чувствовал холод на коже,
в секунду когда всё ж решился нажать на курок.
Встаёт из-за гор, поднимается яркое солнце —
пришёл новый день, и пора бы уже осознать.
Ведь он… ты пойми, он уже никогда не вернётся,
и нужно к тому, кто теперь, начинать привыкать.
Рассыпались ворохом в сторону сбитые пряди…
Не надо смотреть так печально, сквозь слёз пелену!
Не злись. Подойди! Видишь, ствол мой уже не заряжен.
И в целом поверь, он уж более мне ни к чему.
Иди! Я приду. Только дай мне одну лишь минуту.
Взглянуть напоследок в лица столь наивный овал.
Неужто я был вот таким вот наивным придурком,
за улыбкой не прятавшим злобный звериный оскал?