Наш эскадрон в полку не первый,
За исключением проказ.
Полковник наш испортил нервы,
Перевоспитывая нас.
Наш ротмистр (смутьян и бабник)
Для подчинённых не пример.
Поручик Сёмочкин – похабник,
И скроен из дурных манер.
Поручики Петров и Пуго
Все дни пьют водку или спят,
И ненавидят так друг друга,
Что, если плюнуть, зашипят.
Корнет Голицын любит сплетни,
За что к барьеру вызван был,
Там вёл себя как трус последний
И честь мундира уронил.
Но демоны войны и боли
Вдруг заскучали по свинцу,
И мы стоим у края поля
В две линии, как на плацу.
А впереди дымятся травы,
Земля изрыта и пуста.
Погибель наша или слава
Всего в полутора верстах.
И, кажется, полковник склонен
Нас бросить в эту карусель.
Под нами горячатся кони,
Над нами хлопает шрапнель.
Наш ротмистр легко и дерзко
Готов вести нас наугад,
Фуражка – на манер гвардейский,
И за таким – хоть в самый ад.
Переменившийся мгновенно,
Хоть был слегка навеселе,
Наш Сёмочкин, пустой и бренный,
Спокойно молится в седле.
Давнишняя утихла склока:
Петров смущен и Пуго тих.
Минута сабельного «шока»
Сегодня примирила их.
И белые надев перчатки,
Голицын лошадь сволочит,
И хочет дико закричать он
От ужаса, но не кричит.
Полковник наш испортил нервы,
Нас исправляя и кляня.
Наш эскадрон в полку не первый
Был… до сегодняшнего дня.