Над обрывом калина одиноко грустила,
Отгорела кистями, отболела душой.
Ой, калина, калина, не того полюбила,
Не того поджидала ты в разлуке большой.
Мир казался бескрайним и до боли счастливым,
Друг - любимым и верным навсегда, на века.
Оказалось на деле всё чужим и фальшивым
И потеря святого от того велика.
Провожали на битву из деревни далёкой,
Отрывали от сердца сыновей, свою кровь.
Оставалась Калина лишь с тоской одинокой,
Согревала ночами только вера в любовь.
Пролетали недели в ожиданье тяжёлом,
Неизвестность давила и терзала печаль.
Не прижаться к родному, не обмолвиться словом.
Укрывает ночами разноцветная шаль.
Неожиданно цокот лошадиный разнёсся,
Клубы пыли осели, и пред взором села
Чужеземцев армада разъярённо несётся,
Мчится следом разруха и большая беда.
На борьбу с войском смерти смело встали сельчане,
Отбивали достойно каждый дом и очаг.
У девичьего сада сабли вдруг замолчали.
Озверевшие лица, кровожадность в очах.
Среди вражьего войска с саблей острою воин
Убивает безбожно всех соседей своих.
Божьей кары предатель непременно достоин,
Даже скрежет металла на мгновенье затих.
-Неожиданно как-то мой сынок изменился,
Не такой видел встречу, - молвил старец спеша.
-Я, отец, за невестой на подворье явился,
Изболелась, скучая, по Калине душа.
Увезу я подальше в чужеземные страны,
Там одену невесту я в шелка и парчу.
В нищете и в заботах жить у вас я не стану,
Мне большие богатства и дела по плечу.
- Не позорь мне седины, не гневи, сын мой, Бога.
Как посмел нашу землю сворой вражьей топтать?
- Не мешай мне, родитель, а не то у порога
За Калину любого я готов растерзать.
Разговор весь Калина невзначай услыхала.
Отворила калитку. ( Как такого любить!)
- Не для этого, друг мой, я тебя ожидала,
Чтоб с предателем в жизни мне детей заводить.
На отца замахнулся! Растерял всё святое.
Променял на богатство отчий дом и тепло.
Одичала натура, сделав сердце пустое.
Завладели тобою смерть, богатство и зло.
Не прельщают достатком нас заморские страны.
И парча не нужна мне, самоцветы и шёлк.
Я любила льняные лишь носить сарафаны,
Здесь родные просторы. А сейчас - вон пошёл!
- Взять насильно Калину! - дал приказ инородцам.
- Не позволю коснуться нечестивой руке!
Навсегда здесь останусь у криницы под Солнцем!
Проклинаю жестокость!Уходи налегке.
Замахнулся предатель саблей острой над девой,
Потеряв над собою власть, контроль навсегда.
Перед ним распустился куст калинушки белой.
Беспощадно давила тишиной пустота…
Сабля сделала дело – отсекла ветки резко,
Разлетелись соцветья самых нежных цветков.
Всю округу накрыло мощным солнечным всплеском,
Даже куст обагрился кровью давних веков.
Гроздья ягод обильно красным цветом сияют,
Листья трепетно шепчут: «Я тебя прокляла».
Капли крови стекают, жениха отрезвляют,
Но душа онемела и пропали слова.
Разъярённое небо завершает проклятье
Грозным рокотом грома, силой огненных стрел,
Разрывает на части ветром жалкое платье,
Окроплённое кровью всех погубленных тел.
По нетоптаным тропам, по заросшим дорогам
Ветер гонит веками беспризорный катун*.
Никогда не бывают у родного порога,
Те, кто предал однажды и в крови утонул.
Сворой хищников серых разбежались пришельцы,
Прикрываясь хвостами и надрывно скуля.
Не ищите пощады от людей, иноземцы,
Не потерпит измены ни народ, ни земля!
Называют Калиной куст у отчего дома.
Он весною сияет белизною цветов,
А под осень в округе восхищенья истома
От кровавой гирлянды горьковатых плодов.
*Катун -- перекати поле
По мотивам древних легенд