У меня семь пятниц в неделю, но
У него одна на десятки лет.
И французы сняли про нас кино,
Знал ли он об этом? Конечно, нет.
У него зима третий век, зато
Он пинками гонит упрямый май.
По ночам я птицей стучусь в окно,
Со слезами просит: "Не улетай!".
Но открыть не сможет, не хватит сил,
Сквозняков боится, не любит шум.
Если он когда-нибудь и любил,
Имена уже не придут на ум.
А моё давно у него в груди,
По ночам он дышит моим теплом.
Но решил, что лучшее позади
И чаи гоняет вдвоём с котом.
Сам себе тюремщик, палач и шут,
Раб своих пороков и суеты.
Я ему - безумие, миф, абсурд
И слепящий луч от чужой звезды.